П. ПавленкоНочь,До исступления раскаленная,Луна такая, что видны горы на ней.В белой лавине света сидят, затаенные,Дрожащие тельца аульных огней.От землиДо звезд ничего не шелохнется.Товарищ, я даже молчать не могу.Но приплывает к нашей оконницеНизкий, широкий, крепчающий гул.Он разрастается, все приминая,Он выгоняет нас со двора.Это через ночь проходит посевная,Это выходят в ночь трактора.И на карьере, стременами отороченном,Мимо летит пятнистая блуза.Может быть, этоУполномоченныйИли инструкторХлопкосоюза?Все равно: ночь ли, топот ли, или гул,Подкова ли, цокнувшая зря, —Трактор идет, и качает дугу света — размах фонаря.Трактора ползут далеко-далеко,Как светляки на ладони земли.С чем же сравнить этот ровный клекот,Невидимые руки и круглые рули?Час, когда луна расцвела в зените,Час, когда миндаль поднялся к луне, —И телеграф на жужжащих нитяхВедет перекличку по всей стране?Вдруг автомобильные яростные фарыСрезают пространство и время на нет,Они пролетают, как дружная параСвязанных скоростью планет.И мой товарищ говорит: «Я знаю,Что провод, и конь, и мотор уносили:Это через ночь проходит посевная —Радостный сгусток рабочих сил».Я отвечал: «Посмотри налево.Огни в исполкоме горят до утра,Там колотится сердце сева,Там математика и жара».Я отвечал: «Посмотри направо:Огни на базе горят до утра,Там человек спокойного нраваСчитает гектары и трактора».Я отвечал: «Готовясь к испытаньям,Бессонно пашет страна молодых.И мы разрываем пустынную тайнуКруглой луныИ арычной воды.Ночью и днемВ одном ритмеЛюди кипят на двойном огне».Подскакал инструктор.Инструктор кричит нам:«Двадцать гектаров кончено! Отставших нет!..»А ночь пересыпана соловьями,Уши до звона утомлены.На каждой стене и в каждой ямеЛежит или свет, или тень луны.Округ дрожит от машинного хода,Гулы складываются, как кирпичи.От самой земли до небосводаНатянуты, как жилы, лунные лучи.Всеми мускуламиНапряженаВесна,ИМоторыНа суткиЗаведены.Ты понимаешь?Это идет посевная,Посевная кампанияВсей страны!..