Лис Севера. Большая стратегия Владимира Путина

Обнаружить византийскую стратегию как образец для Путина не составило труда. Во-первых, при известном интересе Путина к истории, спускаясь по столетиям к истокам нашей цивилизации, он неизбежно должен был прийти в Константинополь просто потому, что это единственный путь. И восточные (Золотая Орда), и западные (Европа) влияния были поздними наложениями. При складывании Российского государства именно Византийская империя на протяжении нескольких веков оказывала решающее воздействие на материальном, институциональном и, главное, духовном уровне[51]. Кроме самостоятельных исторических разысканий на византийскую стратегию мог навести Владимира Путина его постоянный собеседник Владыка Тихон (Шевкунов), который сам занимался изучением византийских государственных практик и даже выпустил нашумевший фильм «Падение Империи. Византийский урок», который многие наблюдатели восприняли именно как указание на источник стратегических знаний, причем без ссылок на тысячелетнюю разницу во времени[52]. Можно с уверенностью говорить о том, что Владимир Путин фильм видел и обсуждал, так что византийские стратегии тоже оказались для него рядом.

Тут можно сказать, что когда Путин обратился к византийскому стратегическому наследию, то его ждал большой сюрприз. Я приведу несколько базовых положений византийского стратегического арсенала, и вы сами увидите, в чем сюрприз:

• всеми средствами избегай войны, но всегда будь к ней готов;

• делай особый упор на разведку, чтобы разрушить замысел противника;

• избегай генерального сражения;

• заменяй крупномасштабную битву маневрами для получения стратегического преимущества;

• разрушай союзы противника, чтобы изменить соотношение сил;

• старайся переманить союзников противника на свою сторону путем подкупа: самые дорогие «подарки» дешевле, чем война[53];

• чтобы избежать потерь, подтачивай моральную и материальную силу противника;

• проявляй терпение и настойчивость («Спешить некуда: если покончено с одним врагом, другой наверняка займет его место, ибо все постоянно меняется… Одна лишь империя вечна»[54]).

Очевидно, что основные параметры стратегий Китая и Византии не просто похожи, но даже в высокой степени совпадают! И это тем более поразительно, ведь, насколько известно историкам, между Китайской и Византийской империями практически не было культурных обменов, они носили единичный и случайный характер. Ученые монахи, а тем более образованные военные из одной страны в другую не ездили, византийских книг в Китае и китайских — в византийских собраниях обнаружено не было. Более того, геополитическое, как мы сказали бы сегодня, положение Древнего Китая и Византии было абсолютно разным. Если Китай был геополитически закрытым, даже изолированным (основной военный опыт был приобретен в эпоху Борющихся царств, то есть во время междоусобных войн), то Византия была открыта всем ветрам, находилась на перекрестке цивилизаций и тысячу лет воевала с внешними врагами. Причины такого совпадения — предмет особого рассмотрения. Нас же интересует здесь тот факт, что, обнаружив предельно близкий с цивилизационной, культурной и даже религиозной точки зрения образец, Путин смог без труда совместить на его основе восточный и западный стратегический арсенал со всем их своеобразием.