Лисья тень

Волна энергии, исходящая от Тацуми, пронеслась в воздухе. Она закружилась вокруг нас, ласковая и прохладная, заглушая звуки и затемняя тени. Где-то в стороне тихо ругнулся Окамэ. Я почувствовала себя очень странно, казалось, тело утратило плотность, и свет луны, льющийся с небес, пронзает меня насквозь.

Тацуми открыл глаза. Сияющие фиолетовые зрачки уставились на меня, но я не могла разглядеть в них своего отражения.

— Пойдем, — прошептал он. — Не забудь: держись как можно ближе, не смотри на гаки и не отпускай мою ладонь. Готова?

Я кивнула и крепче сжала его руку. Он развернулся, и мы вместе направились к кладбищу по узкой извилистой тропе.

Среди могил возвышалось несколько старых деревьев — кедров, сосен. Как только мы добрались до входа на кладбище, Тацуми нырнул в сторону от тропы — в тень от высоких деревьев. Гаки, пошатываясь, бродили между надгробиями; я шла с опущенной головой, но видела их боковым зрением, видела их обнаженные, раздутые тела, нелепо поблескивающие в лунном свете. Сердце в груди гулко заколотилось, но призраки, как и предсказывал Тацуми, обращали на нас не больше внимания, чем на падающие листья, несмотря на то что несколько гаки проскользнуло в пугающей близости от нас. Один раз Тацуми резко прижал меня к дереву, и мы оба вжались в его шершавую кору, когда ствол обогнул один из гаки, едва не столкнувшись с нами. На несколько мгновений призрак задержался рядом с деревом, прерывисто и хрипло дыша и оглядываясь — он будто чувствовал, что рядом кто-то есть. Я покрепче сжала рукоять кинжала танто и зажмурилась, не смея шевельнуться и даже вздохнуть. Сердце громко стучало в груди, я старалась держаться как можно дальше от Тацуми, надеясь, что он не заметит лакированный ящичек, спрятанный у меня под фуросики. Если он найдет Драконий свиток прямо сейчас, кладбище, полное голодных призраков, станет меньшей из моих бед.

Наконец шаги гаки затихли, и Тацуми заметно расслабился.

— Идем, — шепнул он мне, и мы отделились от ствола и пошли мимо могил.

Когда мы пробирались между двумя соснами, краем глаза я заметила какое-то свечение, резко остановилась и схватила Тацуми за рукав.

— Тацуми-сан, — прошептала я. — Кажется, я вижу монаха! Вон он!

Воин посмотрел туда, куда я указывала. На противоположном краю кладбища в тени огромных кедров возвышалось одинокое надгробие. Луч лунного света пробивался сквозь ветки, освещая могильную плиту и поблескивая на посохе с металлическими кольцами.

— Могила монаха, — прошептала я, наблюдая за тем, как от надгробия отделилась призрачная сияющая фигура. Монах-юрэй, по-прежнему в соломенной шляпе и с железным посохом, поймал мой взгляд и удивленно поднял призрачную бровь.

— Он нас видит! — прорычал Тацуми.

Послышался пронзительный вопль, от которого у меня заледенела кровь в жилах, и один из гаки перескочил через ближайшее надгробие и застыл, распахнув пасть, словно бешеный волк. Тацуми резко обернулся, выхватив Камигороши, и рассек тщедушное тело, при этом он отпустил мою руку, и я явственно ощутила, как рассеивается волшебство и растворяются чары — словно обрывается тонкая паутинка, в которую попали камнем. Все гаки, что были на кладбище, повернулись к нам; их глаза горели голодным огнем, а воздух наполнился шипением и воплями.

Тацуми выступил вперед. Алый свет Камигороши, холодный, как и взгляд воина, залил ближайшие надгробные камни.

— Иди, — приказал он, размахивая мечом. — Поговори с монахом. Я задержу их.

Я подняла взгляд на приближающихся гаки, разрываясь между желанием поскорее побежать к монаху и выхватить мой танто и броситься в битву вместе с Тацуми. Внутри вспыхнула лисья магия, и пальцы у меня защипало. Я подумала, остановит ли призраков шар лисьего пламени (пусть ради этого и придется показать свою истинную природу)?

Когда один из гаки подобрался к нам слишком близко, в воздухе позади него что-то просвистело и с силой ударило чудовище в спину. С душераздирающим стоном гаки повалился вперед — из шеи у него торчал наконечник стрелы, — и растворился в облаке зеленого тумана. Следующий гаки завалился набок, на ближайшее надгробие, третий упал прямо в грязь, беспомощно взмахнув конечностями, а затем исчез без остатка.

— Окамэ, — выдохнула я, бросив взгляд на вершину холма. Не успела я разглядеть на крыше дома стройную фигуру, как еще один гаки с воплем рухнул в траву. Тацуми терпеливо ждал, пока первая волна нападавших подберется поближе, опустив руку с мечом вдоль тела.

— Юмеко. — Голос у него был до мурашек спокойный, но я уловила в нем поистине страшные нотки, отголосок кровожадности, которую Тацуми едва удавалось сдерживать. — Иди же.

И я пошла.