Лисья тень

Я огибала надгробия и петляла между каменными статуями в поисках сияющего белого призрака. Он ждал меня в тени деревьев, терпеливо возвышаясь рядом с собственной могилой, и на его бледном лице застыло озадаченное выражение. Я нырнула за ближайшее надгробие, прячась от гаки, и поморщилась, когда его ногти оставили на камне четыре белые царапины. Гаки обошел могилу и собрался было кинуться на меня, хищно расставив длинные когти, но в воздухе просвистела стрела и вонзилась ему в шею. Гаки с воплем превратился в дым и развеялся, а я поспешила дальше.

Судорожно ловя губами воздух, я пробежала мимо последней могильной плиты, обогнула дерево и застыла перед прозрачной фигурой в белом.

— Что ж… — Голос монаха походил на порыв ледяного ветра, на тихий отзвук давно забытого чувства. Его лицо то бледнело, то проступало четче, напоминая отражение в воде, в которую бросили камешек. — Эта ночь воистину полна сюрпризов. Здравствуй, лисичка. Что же привело тебя на мою одинокую деревенскую окраину?

Я медленно втянула воздух, нисколько не удивившись тому, что он знает о моей истинной природе. Манерой речи он совсем не походил на онрё, жестокого духа мести, о котором рассказывал Тацуми. Голос у него был спокойный и даже приятный — и, может, немного грустный.

— Konbanwa, юрэй-сан, — начала я. Позади послышался громкий вопль, вспыхнул алый свет. Тацуми всеми силами отвлекал гаки, как и обещал. — Ой… ничего, что я называю вас «юрэй-сан»? — испуганно уточнила я. — Я еще никогда не разговаривала с призраками.

Его чуть затуманенное лицо слегка нахмурилось, но вид у него был скорее озадаченный, чем рассерженный. Я поспешно продолжила, испугавшись, что он обиделся.

— Прошу, послушайте, господин монах, — взмолилась я, соединив ладони и поклонившись ему, — жители деревни немало пострадали от рук их же близких. Я пришла просить у вас, чтобы вы сняли с них проклятие. С вами и впрямь обошлись тогда очень дурно, но никто из ныне живущих крестьян не виноват в вашей смерти. К тому же это, наверное, невероятно скучно — слоняться туда-сюда призраком. Наверняка ведь ваша жажда отмщения уже утолена!

— О, лисичка. — Призрак монаха поклонился мне. — Если бы я только мог. Я ведь вовсе не хотел карать деревню таким мощным проклятием. Я просто… был очень зол. Впрочем, я давно утратил счет времени, годы слились воедино. Я уже не помню, как давно проклял эту деревню за жадность и умер с требованием мести на устах. Теперь я хочу одного: добраться наконец до Мэйдо или другого места, где суждено упокоиться моей душе.

Еще несколько гаки с душераздирающими воплями встретили свою смерть от меча Тацуми. И все же от могил поднимались зловещие зеленые огоньки, медленно приобретая форму новых голодных призраков. Я почувствовала, как волосы на затылке встали дыбом, а юрэй будто ничего и не заметил.

— Увы, проклятие удерживает меня в этом мире, — продолжил он. — Я не могу покинуть его, пока не снимут проклятие, но сам я развеять его не могу. А может, и могу, вот только позабыл как. — Его плечи поникли, а призрачная ладонь закрыла лицо. — Я устал, — прошептал он. — Устал от этих бесконечных скитаний, от того, что не могу покинуть несчастную деревеньку, от того, что вечно окружен чудовищами, которых сам привел в этот мир. Я постоянно наблюдаю за крестьянами в надежде на то, что однажды кому-нибудь хватит смелости победить проклятье, но они боятся даже подойти к кладбищу. Я их, конечно, не осуждаю. — Он бросил взгляд на небо. Над верхушками деревьев забрезжил бледно-розовый свет. — Вот-вот рассветет, — проговорил он. — Тогда гаки исчезнут еще на месяц, а я продолжу скитаться по деревне.

Внутри меня вспыхнуло отчаяние.

— Неужели ничего нельзя сделать? — спросила я.

Призрак покачал головой и поглядел на меня — смиренно, печально.

— Кицунэ, тебе хватило храбрости на то, чтобы прийти сюда, — проговорил он, чуть отпрянув. — Но ты не из этой деревни и потому не можешь уничтожить проклятие. Если его вообще можно уничтожить…

— Omachi kudasai [38]

! — отчаянно выкрикнул звонкий голос у меня за спиной.

Я обернулась и увидела, что через кладбище к нам несется человек, сжимая что-то в руках.

— Прошу, подождите! — снова крикнул он, и я с удивлением узнала главу деревни. Он-то что здесь делает? — Прошу… — вскричал он, и его голос привлек внимание гаки. — Прошу, господин монах, выслушайте меня.

Один из гаки с рычанием кинулся к нему. Взобравшись на надгробие, он собрался было накинуться на главу деревни, но ему в спину вонзилась стрела, и гаки с воем рухнул на землю. Когда глава пробегал мимо Тацуми, один из голодных призраков бросился в его сторону, обнажив когти. Меч Тацуми со звоном рассек призрака пополам, но ногти гаки успели оставить глубокую рану на шее мужчины. Глава деревни пошатнулся и едва не упал, но устоял на ногах и продолжил путь.

Когда мужчина добежал до нас, я невольно отступила, и он тут же пал ниц.