Листая страницы сербской истории…

Прибытие Александра в Сербию и выбор князем. В июле 1839 г., после смерти князя Милана Обреновича, верховную власть в стране взяло на себя Наместничество из трёх человек: брат Милоша Еврем и двое самых серьёзных защитников Турецкого устава (уставобранители) – Авраам Петрониевич

[15] и Тома Вучич-Перишич[16]

. Настоящими хозяевами положения стали Вучич и Петрониевич, могущество которых основывалось прежде всего на поддержке Порты, стремившейся действовать согласно дарованному Сербии Турецкому уставу. Вучич и Петрониевич выступали против передачи престола малолетнему Михаилу Обреновичу престола без особого султанского указа. Этим они показывали, что основа политики уставобранителей суть борьба за сохранение олигархических привилегий даже ценой принесения в жертву сербской политической самостоятельности, без каких-либо надежд, что они будут бороться за её расширение. Ключом идеологии уставобранителей была власть без участия народа в общественных делах, так как Хатт-и-шериф 1838 г. не предусматривал Народной скупщины, а только князя и Совет с постоянными членами.

Для Вучича и Петрониевича кандидатура Михаила Обреновича на сербском престоле была не вполне удобной. Они начали размышлять о том, чтобы вернуть престол сыну Карагеоргия. Александр Карагеоргиевич был для них более приемлемым кандидатом, нежели Михаил, поскольку он не имел каких-либо политических амбиций, стремился лишь после мучительной жизни изгнанника вернуться на родину. Михаил же опирался на могущественного и амбициозного отца, имел поддержку многочисленных сторонников Обреновичей, в то время как за Александром стояло только народное уважение памяти его блаженнопочившего отца – вождя Карагеоргия. Правда, у Александра правовая основа для княжения была, несомненно, слабее, нежели у Михаила.

В сербской историографии есть описание тридцатитрехлетнего князя Александра Карагеоргиевича, в котором он предстаёт «измученным, уставшим сверх меры молодым человеком, судьба которого предопределена уже самим рождением». Такой слабый сербский князь отвечал не только амбициозным уставобранителям, но и сюзерену – Турции, так как слабая верховная власть означала и ослабление сербской автономии.

В конце октября 1839 г., спустя несколько дней после вручения Михаилу Обреновичу султанского берата, подтверждавшего его княжеское достоинство, Александр Карагеоргиевич получил разрешение на переезд в Сербию. С первого дня прибытия на родину семья Карагеоргиевичей была окружена народным уважением и вниманием. Улучшилось и их материальное положение, так как Александр с апреля 1841 г. получил должность адъютанта князя Михаила. Немалую роль в этом назначении сыграла княгиня Любица Обренович. Елену Карагеоргиевич она называла «госпожой кумой» и, будучи набожной, постоянно каялась за тяжелейший грех кумоубийства, которое совершил её муж князь Милош Обренович.

Летом 1842 г. Тома Вучич-Перишич с кучкой заговорщиков организовал дворцовый переворот против князя Михаила. В сентябре месяце в лагере Вучича, размещённом на холме Врачар, что в Белграде, Александр Карагеоргиевич был избран присутствующим там народом князем Княжества Сербии вместо Михаила Обреновича. Турция и западные державы признали Александра Карагеоргиевича новым сербским правителем. Россия же считала, что выбор сербского князя без её ведома нарушил права России как признанного в международной сфере покровителя сербской автономии, и требовала повторить процесс избрания князя. В 1843 г. Народная скупщина на великий сербский праздник Видовдан вновь остановила свой выбор на Александре Карагеоргиевиче. Теперь Александр был признан и Россией и княжил до 1858 г. В тот же год в жизни князя Александра и княгини Персиды произошло значительное событие – рождение сына Петра, будущего сербского (1903–1918) и югославского (1918–1921) короля.