Лисы округа Хансон

– Знаю, мальчик, – на немой вопрос имуги Тангун отвечает тихо, но его голос стелется в тумане и достигает ушей всех присутствующих. – Я умираю.

– От туберкулёза? – не сдержавшись, присвистывает Тэун, его пихает локтём Джи. – Что? Почему он кровью харкает?

Бэм делает испуганный рваный вдох, но его реакцию перекрывает иной шум: Хэги и Сэги, появившись в номере, проносят мимо Тангуна и замершего в его руке змея тело господина До. И прозаично бросают на пол в кухонной зоне, к частям других трупов.

– Всё готово, – оповещает Тангуна Союль. Харин смотрит на него, стоя между ним и Тэуном, и Союль, подметив это, грустно ей улыбается. Совсем как Тангун.

– Скоро всё закончится, любовь моя, – говорит он. Харин не хочет признаваться самой себе в том, что паника захватила её разум и тело, что от страха она не может двинуться с места, что рука Тэуна в её руке – единственное, что она сейчас ощущает. Лучше бы его тут не было. Лучше бы их всех здесь не было.

Харин оглядывает свою разномастную команду: Хичжин и Джи встревожены, русалка ищет поддержки у спокойного Юнсу. Тэун крепче стискивает ладонь Харин.

– Вы должны уйти, – сипло говорит она Тэуну. Тот качает головой и с места не двигается.

– Она права, – присоединяется к ней Союль. – Поглазели и хватит. Хэги, Сэги! Уведите отсюда смертного. Останутся только квемули и…

Он косится на руки Харин и Тэуна и, моргнув, серьёзно добавляет:

– И Кван Тэун. Лишний на этом мероприятии детектив Ли может подождать в вестибюле на первом этаже, если не хочет покидать стен отеля.

– Я никуда не пойду, – возражает Юнсу, и, несмотря на всю ситуацию, его голос даже не дрожит. – Я останусь с Тэуном.

– Похвальная преданность слабого смертного меня не трогает, – цедит Союль.

– Тэун тоже уходит, – встревает Харин. Союль кидает ей один из тех внимательных взглядов, после которых многие люди лишились бы сознания, но Харин видит в его глазах не предупреждение, а печаль. Почему он-то так реагирует? – Тэун уходит, – повторяет Харин громче. – Смертным тут делать нечего, как и слабым квемулям.

Тэун, конечно же, сопротивляется.

– Эй!

– Он останется, Шин Харин, – доносится до Харин голос Тангуна. Тот отпустил Бэма и взмахом руки отправил его в кресло, тонущее, как и прочая мебель в номере, в клубах густого тумана.

– Вот, я впервые согласен с всемогущим. Я остаюсь.

Союль медленно выдыхает, будто устал. В его дыхании – скорбь, нарастающая, словно шум морского прибоя перед штормом.

– Смертный Кван Тэун должен остаться, – говорит он и кивает. – Остальным предлагаю удалиться, если мозги на месте. Тангун?

Бог клонит голову набок, сквозь спадающие волосы сверкают его глаза.

– Пусть останутся, но… За безопасность каждого я не смогу отвечать, это вы должны уяснить сразу.

Харин в панике.

– Уходите! – молит она всё громче. – Как мне защищать вас, если вы лезете в самое пекло?!

– Мы защитим тебя.

– Да, пришёл наш черёд.

Назревающую ссору прерывает грохот: Тангун, качнувшись, падает на спину, опрокидывая стоящий неподалёку треножный столик, и с него летит, разбиваясь об пол, ваза с сухим букетом из гибискусов. Цветы смерти. Их тонкий аромат рассеивается по номеру, вплетаясь во влажный туман и тонкий запах гнилья, и сладковатый – трупный, тянущийся из кухни.

– Тангун! – встревоженно кричит Союль и кидается к нему. Харин выпускает руку Тэуна и тоже спешит помочь. Вдвоём с гоблином они кое-как поднимают бога, сажают прямо на пол. Тот кашляет, кровь изо рта выплёскивается ему на бледную грудь и руки Харин и Союля.

– Потерпи немного, скоро всё завершится, – приговаривает гоблин. Харин хмурится и кусает дрожащие от страха губы.

– Делай, что должен, – едва слышно просит Тангун. – Подведите ко мне Кван Тэуна, я всё объясню.

Харин хочет остановить дурака, но Тэун сам подходит и садится напротив Тангуна, напряжённый, но собранный.

Союль, шикнув: «Не натвори глупостей, если не хочешь, чтобы моя жена пострадала», – идёт на помощь к Хэги и Сэги, которые копошатся на кухне. Сооружают из кусков трупов сердечко для Харин по приказу хозяина? Кто их знает.

Тангун поднимает тонкую руку и подхватывает Тэуна за подбородок. Осматривает, как и Бэма до этого, оставляет на его лице кровавые отпечатки когтей.

– Ты должен отдать Харин самое важное.

– Что? – выдыхает Тэун. – Сердце? Так я уже…

Тангун слабо смеётся.

– Нет, глупый смертный. Бусину.

Харин с сомнением тянется к Тэуну и садится так, чтобы Тангун смотрел на неё, а не на детектива.

– Лохматая каланча! – слышится за спиной голос Союля. – Помогай, раз торчишь тут, не топчись на месте. Ты и русалка – оторвите ноги Лю Соджоля от тела судмеда. Сам судмед нам не нужен, хоть сожрите его.

– Мы съедим! – радостно гогочут Хэги и Сэги.

– Уж кто бы сомневался…

Харин заставляет себя сосредоточиться на Тангуне, сейчас именно он представляет наибольшую опасность для Тэуна. И для себя.

– Зачем мне забирать у него… – начинает Харин и сбивается с мысли. – Он забудет меня.

Тангун чуть улыбается.