Любовь без поцелуев (СИ)

Однако еда – это полдела. Нужно было с ней ещё куда-то сесть. Я вспомнил вчерашнее предупреждение о том, что уже налитое брать не стоит. На мой взгляд, эту лапшу вообще брать не стоит, но я вчера практически ничего не ел целый день. Так что вспоминаем блокадный Ленинград, отключаем вкусовые рецепторы и вперёд. Но куда мне приткнуться тут?

– Садись с нами, – бросает мне мимоходом Стас, – вон туда.

Вон туда – это небольшой стол, за которым я замечаю того самого парня, который вчера стоял на стрёме, пока мы с Комнином обговаривали мою неприкосновенность. Наконец, сажусь и пытаюсь найти в себе силы съесть хоть ложку. Есть надо. В то же время разглядываю компанию, к которой я вчера, в некотором роде, ухитрился присоединиться. То, что за столом сидит одна компания, понятно сразу. Как я пригляделся потом, рядами тут рассаживаются только дети помладше. Несколько столов занято под то, что, если бы речь не шла о моих ровесниках, можно было бы назвать группировками. Так, один стол, побольше нашего, занят исключительно парнями с кавказской внешностью. Кажется, насчёт них меня предупреждали. Ещё один – в основном, парни помельче, очень шумные, среди которых выделялись близнецы с удивительно невыразительными лицами. Один столик был оккупирован девушками. Вообще, присмотревшись, я заметил, что девушек гораздо меньше – как минимум, раза в три. Занятно.

Компания как компания. Сам Стас, высоченный парень со странным взглядом и резковатыми, тяжелыми чертами лица. Сложно сказать, что именно делает его таким неприятным – наверное, какая-то совершенно особая мимика. Что-то есть немного неправильное в том, как он улыбается, что ли. Криво, зло. Нос сломан, левая бровь рассечена. Кожа, вроде, светлая, но, при этом, какая-то сероватая, что ли. Так же и волосы – то, что называется пепельный блондин, причём, тут главное слово – пепельный, такого тусклого цвета, как будто, и впрямь, по ним пепел растёрли. Глаза… я вчера прямо в ступор впал, когда увидел. Я видел несколько готов, которые надевали себе линзы с подобной расцветкой, но у него это природное. Интересно, а со зрением у него всё в порядке? Может, он дальтоник или что-то в этом роде?

Рядом с ним примостилась маленькая, худенькая девушка. Единственное, что в ней есть выдающегося – это длинные, вьющиеся мелкими колечками золотистые волосы, на половине длины собранные в небрежный хвост. Спирит так делает. У неё очень маленькие ладони, и когда она кладёт свою руку на стол рядом с рукой Стаса, она кажется совсем детской. Это его девушка, что ли? Ой-ой…

Парень, которого Стас при мне назвал Вовчиком. Качок, сразу видно. Волосы бледно-рыжие, веснушки начинаются где-то на лбу и спускаются по шее вниз. Наверняка, у него в веснушках вся спина до поясницы. Лицо спокойное, видно, что ему всё параллельно. Рядом с ним – темноволосый парень с квадратным лицом, огромным количеством прыщей и сонным взглядом, тоже изрядно накачанный. Пара школьников помладше, которые сели за стол с таким видом, словно их, как минимум, к королевской трапезе допустили. И он.

Его я рассматривал дольше всех. Ну, чувствителен я к мужской красоте, а он красив, как-то утончённо красив. Но дело даже не в красоте, а в одухотворённости лица. То, что меня безумно привлекает в Спирите, то, чего не хватает всем, сидящим за этим столом. Я должен как-то наладить с ним общение и узнать, не ошибся ли я.

Позавтракать я так и не смог. Эта проклятая лапша похожа на червяков. Чай с хлебом и всё. Присмотревшись, я заметил, что поевшие старшеклассники бросают свои тарелки на столах и уходят – видимо, показывая, что никто им тут не указ. Что ж, я постараюсь не отстать от коллектива. Понять, какие правила действуют за столом, оказалось несложно – все, кроме девушки, должны поесть до того, как поест Стас. Это стало понятно, когда младшеклассники, бросив в его сторону панический взгляд, принялись давиться чаем. Потом все ждали, когда поест девушка, и только потом встали. Что ж, завтрак состоялся. Есть хотелось просто безумно. Дома осталась коробка с французскими мюсли, творог, зерновой кофе, который я варил себе сам в керамической турке. Бекон, тунец, хлеб с травами – всё это осталось там. Ничего, день простоять и ночь продержаться, и Англия ждёт меня.

Шуточки о том, что с утра мне заменило завтрак, я постарался проигнорировать. Как бы я сейчас хотел, как и Мигель, не знать русского языка! Как бы я хотел вообще сейчас быть не здесь!

Краем глаза я отметил летящую в мою сторону ложку. Кидал кто-то явно криворукий, в меня бы она точно не попала. Поймал я её чисто машинально. Раздался крик «Апорт!», но я про это тут же забыл.

– Спасибо, – голос был негромкий, приятный, – по-моему, это летело, скорее, в меня.

Да, это был тот парень, что привлёк моё внимание за столом.

– Да ничего… – я рассеянно покрутил ложку в руках, глядя на него.

– Брось тут и пошли, пока кому-нибудь не пришла в голову светлая мысль кидаться ещё чем-нибудь. Стас уже свалил.