Любовь и ненависть в Ровердорме

Но нельзя забывать про леди Уилсон и леди Тейтер – они участвовали в бою наравне с остальными и помогали спасать детей с карусели.

Потом подошел герцог Кавингтон и заговорил уже он. Раздался и звонкий голосок Нэнси – она что-то сказала, и собравшиеся засмеялись.

Именно тогда, услышав их смех, я осознала, что в Ольсене все закончилось. Закончилось хорошо, хотя не без жертв, – и оставалось разобраться лишь с Браем.

– Как он? – открыв глаза, прошелестела я. Но Шоун мне не ответил.

Немного посмотрев на сосредоточенное лицо оборотня, глаза я снова закрыла. На этот раз от усталости.

Я все так же держала поток, но делать это с каждой минутой – секундой! – становилось все труднее и труднее, потому что из меня с огромной скоростью высасывали не только магию, но и жизненные силы.

Через какое-то время этих сил не осталось даже на то, чтобы держать спину ровно. Зато я услышала удовлетворенный голос Тайлора и ответ Шоуна.

Кажется, последний сказал, что ему осталось не так много. И что он еще ни разу не встречал настолько сильного и чистого источника магии, как у меня.

– Пользуйся! – произнесла я, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно спокойнее и беззаботнее. Но лишь Боги Элайра знают, насколько непросто мне это далось.

И Шоун продолжал пользовался.

Наконец, заявил, что с моей помощью он изгнал всю Тьму из этого человека и тот больше не тарешша-хаш. Мы можем быть спокойны: демоны над ним уже не властны.

Но враги придут опять.

Свой Разлом чикотто закрыли, но тарешша будут являться сюда снова и снова – из других частей Элайра. Не только потому, что мы с Лиззи представляем для них опасность, – тарешша-хаш хотят поработить наш мир.

Так будет продолжаться до тех пор, пока на территории Элайра существуют Разломы.

– Значит, мы их закроем, – раздался уверенный голос герцога. – Мира, как вы себя чувствуете? – моей руки коснулась теплая мужская ладонь.

Я с трудом открыла глаза. Повернув голову, посмотрела на расплывающееся лицо Тайлера Бартона.

– Хорошо, – соврала ему.

Затем силы меня оставили окончательно, и я решила немного прилечь. Да, полежать вот тут, рядом с Браем, который больше не был тарешша-хашем.

Зато я была кресса-велеш, и у нас с ним оказалось много общего – непонятные нам слова на языке исконных племен и полное моральное и физическое истощение.

Марион рыдала рядом, спрашивая, где здесь лазарет и почему не идут доктора, а вместо этого за Браем пришли жандармы?! Нет, она не отдаст им своего жениха! Она никому его не отдаст – пусть лучше заберут ее!..

Дальше я уже не слышала, потому что меня оторвали от земли. Сперва я подумала, что это Шоун, но, оказалось, я была на руках у герцога Кавингтона.

Но не стала сопротивляться. Вместо этого вновь закрыла глаза и прижалась к нему посильнее, подумав… Все же так ничего и не успела подумать – вместо этого то ли заснула, то ли потеряла сознание.

Глава 28

…Мы встретились в саду около полудня – герцог Кавингтон поджидал меня на дорожке неподалеку от Поющей Ивы.

Стояла прекрасная погода – без единого облачка на небе, но прохладный ветер с гор принес с собой приятную свежесть. Правда, солнце уже порядком припекало, поэтому перед выходом из дома Илейн настояла на том, чтобы я надела шляпку.

И я сдалась – не нашла в себе силы, чтобы протестовать.

Этих самых сил у меня не хватило и на то, чтобы нарушить запрет тети Прим и отправиться к Делавейрам, хотя я буквально чувствовала, как сильно скучает по мне Гром.

Я не видела его уже целых три дня и тоже скучала по нему не меньше.

Единственное, что меня утешало, – моя жизнь менялась настолько стремительно, что мне стало казаться, будто бы в скором времени я смогу вернуть Грома домой.

И все потому, что после поездки в Ольсен произошло несколько значимых событий, которые были связаны с герцогом Кавингтоном, принимавшим активное участие в нашей с Лиззи судьбе.

Во-первых, этим утром он снова прибыл в «Поющую Иву».

Правда, я с ним не встретилась, потому что проспала все на свете, но Уна мне обо всем рассказала. Не только о причине утреннего визита герцога, но и о том, что Тайлор Бартон пробыл у нас довольно долго еще и вчера вечером.

Но сначала он привез меня домой из Ольсена.

В его карете в Ровердорм отправились также Нэнси с Донахью, тогда как Марион напрочь отказалась покидать Брая, оставшись с ним в лазарете. Поэтому Нэнс попросила Расмуса Селингера за ней приглядывать, а вместе с дядькой оставила для Марион и карету Тейтеров – на всякий случай.

Меня тоже попытались оставить в том самом лазарете.

Прибывшие лекари настаивали на том, что мне нужно лечение и присмотр, но как раз в тот момент я очнулась и принялась так сильно протестовать, что герцог надо мной сжалился. Правда, с одним условием – заявил, что лично отвезет меня домой, после чего станет внимательно следить за моим здоровьем, о котором ему будет сообщать приставленный ко мне лекарь.

Я согласилась на лекаря и на личную заботу милорда герцога – все лучше, чем оставаться в незнакомом мне месте!..