Любовь Химеры 2

— Здравствуй, доченька! — улыбнулся он сквозь слезы, погладил меня по голове и прижал к себе, целуя волосы. — Прости меня, милая. Прости, родная. Я не мог найти в себе силы рассказать все тебе. Мне не хотелось, чтобы ты ее презирала или ненавидела. Боялась. Пусть лучше меня, но не ее. А Тарх всего лишь спасал своих детей и внуков. Свою любовь.

— Что у нее было с Люцием?

— Они 3 тысячи лет были в плену у Скипера, того самого, что ты грохнула, она была совсем еще юной. Что они там пережили, не говорят никому до сих пор, но не крестиком вышивали, можешь мне поверить! Знаю доподлинно, что Люций знал обо всем, хоть и отрицает. И уж, конечно, не упускал случая потешиться. А уж как он любит тешиться, даже тебе, прошедшей школу жриц Ардонии, лучше не знать.

— Скотина!!! — прошипела я, трясясь от гнева.

— А когда узнала, что носит тебя, дитя четырех миров, его невесту, у нее крышу сорвало: «Лучше сейчас убью, но дочери моей не видать ему!»

— Так почему же именно ее мне в матери выбрали?

— По злой иронии судьбы только у нее прижился столь необычный эмбрион. Попыток уже много было. Не дохаживали и до трех месяцев обычно.

— Гребаная судьба!

Узнать, что мама, которой тебе не хватало всю жизнь, в первые же секунды твоей жизни хотела тебя убить, было до слез неприятно. Но понять ее я могла. И ее тоже было жалко до слез. Поэтому уткнулась Перуну в колени и рыдала, рыдала, рыдала. А он просто гладил по голове.

— Тише, доча, тише, папа рядом. Все будет хорошо, детка. Во, держи, давно хотел отдать, но не решался.

Отец вытащил из кармана и положил мне на ладонь тонкое золотое кольцо с голубым бриллиантом в виде ромба.

— И что мне с ним делать, — выдохнула я.

— Хочешь, носи. Не хочешь, храни или Лизе подари.

Я сжала в руке кольцо, его бриллиант был из праха моей матери. Я закрыла глаза и сосредоточилась, и ничего не увидела, и не почувствовала.

— Почему она не отзывается? Настолько обижена? Или он и душу ее уничтожил?

— Душу уничтожить невозможно. Ждет своего часа, чтобы возродиться вновь. Перед тобой, должно быть, стыдно, вот и молчит, я думаю, вы еще увидитесь.

— Она, правда, любила папу?

— Правда, — улыбнулся Перун, — это ж Лелька. Без любви она не может. Правда, все больше к мужикам, с детьми как-то не клеится.

— Она что, правда, отравила жену собственного сына, красоте ее позавидовав? Как в сказке?

— Правда, — кивнул Перун. — Слишком уж любила Леньку. Не вынесла, что в его жизни появилась еще одна любимая женщина. А Снежка — она сама прелесть и наивность, вся в Ягиню, матушку свою, той тоже от свекрови досталось — мама не горюй.

— Закопай меня живьем, если мне моя невестка не понравится, — закатила я глаза.

— Я тя за язык не тянул, — поймал на слове Громовержец.

* * *

Согласно Книге Коляды, книге где изложены славянские мифы.

Уже когда богиня Ляля была замужем, у нее случился роман с Молодым Ярилой, сыном Дивы и Велеса. Она была поймана на неверности мужем, Волхом, но прощена. У них родился сын, Лель, который, когда вырос, влюбился в младшую дочку Велеса и Ягини, Снегуру, этого богиня вынести не смогла. И подсунула невестке отравленное яблоко. По мотивам этого мифа, написана сказка Пушкина о мертвой царевне.

Глава 32

День был просто чудесный. Олег на работе, Лизу отвезла в дом народного творчества на кружки, а мы с Илюшей отправились в парк. В парке на детской площадке было много детей. Я посадила Илюшу в качели и стала наблюдать. Вот папа строит с тремя своими детками замок. 2 мальчика постарше лет 9 и девочка помладше лет 5, и такие они красивые, гармоничные, счастливые. И тут увидела Ярика, мальчик запускает змея. Но змея вдруг вырвало порывом ветра, и мальчонка бросился за ним. Хотела было помочь, придержать его, но тут услышала знакомый мужской голос, от которого аж вздрогнула.

— Ярик, не балуйся, не забегай далеко.

— Хорошо, пап!

— Надо же, какая встреча, — улыбнулся Люцифер, направляясь к нам.

— Не подходи близко, дите сглазишь.

Я отвернула сына так, чтоб он не мог видеть дьявола. Мужчина послушно сел на скамейке в нескольких шагах от нас.

— О, да ты у нас в положении! Да двойней! Поздравляю!

— Благодарю! — кивнула я, отсаживаясь подальше.

— И все же зря ты так со мной, ой, зря. Я не опасен тебе. И любого за тебя порву, ты меня еще полюбишь, я уверен, — улыбался Люцифер самой обаятельной из своих улыбок.

— Любовь, конечно, зла, но ты, козел, даже не мечтай, — вслух вспомнила я подходящую шутку.

— Ну, вот те здрасти, я к ней со всей душой, она меня козлом. Я тебе хоть слово сказал, чтоб удостоиться оскорбления, о, дочь Перунова? Два мужа у девки, а воспитания никакого!

— Прости, шутка на ум некстати пришла.

Я смутилась тому, что сказала, но вдруг, некстати, разобрал смех. Да что ж ты будешь делать! Самозащита от дьявола такая, что ли!

— Ну, ну, я так и понял, — усмехнулся Люцифер, прожигая меня насмешливым взглядом, — давай вместе повеселимся. Закрой глаза, я что-то покажу. Закрой, закрой, не бойся.

Я покорно закрыла и увидела себя сидящей на коленях Люцифера, мы страстно целовались. Я расстегивала его рубашку и стонала в изнеможении.