Любовь Химеры 2

— И чего, спрашивается, было бегать столько тысяч лет — шептал он мне в ухо. — Все тебе отдам! Все, но не это, не проси.

Меня резко одним движением усадили на стол.

— Ложись, я хочу коснуться тебя там языком. Я знаю, ты это любишь. А я так хочу вдохнуть твой аромат.

Люцифер облизнул свои пальцы, бывшие во мне.

— Самое вкусное, что я когда-либо пробовал, — констатировал он, прожигая меня пошлым взглядом. Голова моя кружилась, я, словно в теплой ванне, нежилась, глядя в эти холодные серые глаза, пленившие мою душу.

— Очнись, шалава ардонийская! — возопила во мне Майя, и я подскочила так, словно меня плетью стеганули.

Да что ж это со мной сижу с голым задом на столе у самого дьявола, поганка. Того гляди, сама ему в трусы полезу!

Я соскочила со стола, а в дверь как раз постучали.

— Открой немедленно дверь! — кричал по ту сторону Коля, и со следующим ударом массивная дверь из ясеня упала в кабинет.

— Как же вы меня достали! — взвыл Люцифер, увидев на пороге Коляду, и метнул в него сгусток своей темной энергии.

Я метнулась вперед быстрее молнии и закрыла собой кармического сына. Удар пришелся мне в живот. Мир взорвался дикой болью с ярко-красными всполохами перед глазами и померк.

Глава 36

На грудь что-то тяжко давило, как будто я лежала под бетонной плитой, дышать было больно, я не могла пошевелить ни ногой, ни рукой. Я была под действием актаниума, догадалась я. Причем под его лошадиной дозой. Но зачем? Что случилось?

Голова гудела, как после хорошей попойки, но я, собравшись с силами, таки вспомнила свой нечеловеческий крик и свою адскую боль в пояснице. Боже, детки мои, детки! Собравшись с силами, осмотрела себя внутренним зрением, холодея от ужаса. Их больше нет! Живых аур во мне больше нет. Я пуста! Пуста! Я завыла от ужала и отчаянья, затем закричала во весь голос.

Дверь палаты тут же распахнулась, и вбежал Олег. Сел на кровать, затем упал мне на грудь, обнимая. Его щеки были мокрыми от слез. Он уже знает. Мы проплакали оба, обнявшись, минут 5. Такой виноватой я себя еще не чувствовала никогда в жизни! Не сберегла! Погубила малышей! Наших крошек. Я! Моя вина! Расслабилась, поддалась влиянию, распустила слюни! Чуть дьяволу не отдалась!

— Все не так страшно, моя хорошая. Погиб лишь мальчик, девочка жива. Ее вынули из утробы и поместили в специальную матрицу, как марсианских деток, дозревать она будет там. Если бы спасали сначала сына, она бы погибла тоже. Выход нашли такой.

Стало немного легче, но не очень. Мысль о том, что я не буду рожать сама, угнетала жутко. Что мой малыш где-то вдали от меня, было еще хуже.

— Где она? Я хочу ее видеть!

— Пойдем, отведу, — кивнул Олег.

Тарх начертил на песке руну Чернобога и кинул призыв. Не успел тот появиться, как Тарх кинул в него молнию, тот уклонился и выставил щит.

— И тебе доброй ночи, Перунович, чем обязан столь горячему приему? — спокойно сказал Люций, улыбаясь, словно издеваясь.

— За подлость свою ты ответишь, треклятый Арлег Чернобог!

— Э-эм, за какую именно, можно узнать хоть?

Чернобог спокойно уклонился от большого огненного шара.

— Прекрасно известно тебе, за какую!

Тарх кинул еще один шар, тоже мимо. Шар попал в гору неподалеку. Ее вершина обрушилась.

— Вот сколько тысяч лет тебе, Тарх Перунович, а ума-то не нажил нисколечки! Импульсивный, как юнец! — усмехался дьявол. — Разве есть в том вина моя?

Люций клубком перекатился от струи огня и, оказавшись за спиной Тарха, схватил его за горло, держа изо всех сил.

— Может, смиришься, наконец уже, что моя она, мне предназначена! Что записано в книге судеб, пером того во век не срубить, топором, чем скорее ко мне уйдет, тем быстрей к тебе вернется.

Вместо ответа Тарх схватил противника за длинные волосы и потянул вверх, тот лишь сильнее сдавил горло своего извечного противника, затем резко отпустил. Тарх упал на одно колено, тяжело дыша.

— Остыл? — осведомился Люций спокойно.

— Никогда ты ее не получишь! — прорычал Тарх.

В его руках вдруг появился огромный меч, с коим он бросился на Чернобога. Тот отскочил, и через мгновение в его руках тоже был огромный, тяжелый клинок. Двое мужчин закружились в смертельном танце, нанося друг другу тяжелые, беспощадные удары. Даждьбог отвлекся лишь на мгновение. Но этого Чернобогу хватило, чтоб нанести удар противнику точно под сердце. Он упал на колени, не в силах вздохнуть, изо рта пошла кровь.

— Что ж теперь ты мне скажешь, Даждьбог Тарх Перунович? — победно усмехнулся Люций, смотря на наконец-таки поверженного извечного врага.

Вдруг сама земля затряслась под противниками и в землю меж ними ударила молния. Чернобог отшатнулся, едва не упав, Тарх упал на спину.

— Как же вы меня достали, чтоб вас обоих в пекло утащило! — услышали они над собой ее голос.

— Скройся сейчас же, чтоб глаза мои 30 лет тебя не видели, — слова предназначались Люцию.

— А я что, я ничего, сам вызвал меня и драться кинулся, я лишь защищался. А то, что у нас с тобой, так-то — недоразумение чистой воды! Нафига ломанулась его прикрывать? Что ему сделалось бы??? Я если меч выну, он умрет, — кивнул Люций на Тарха, — что делать будем?