Любовь... любовь? + рассказы

Она снова улыбается и переходит к другому донору. Мне очень хочется закрыть глаза, но я боюсь заснуть, поэтому я таращу глаза и смотрю в потолок, а время от времени бросаю убийственный взгляд на сестру - та сидит подле каталки и вяжет джемпер, в то время как я истекаю кровью, которая скапливается в бутылке на полу. Помещение старое, требует ремонта. С тех пор как я его помню, оно всегда требовало ремонта. Десять лет назад, в этой самой комнате, я сдал экзамены за начальную школу и перешел в среднюю. Десять лет! Говорят, чем старше ты становишься, тем быстрее бежит время, но даже я помню, что было десять лет назад. А что будет еще через десять лет? Что я буду делать, когда мне стукнет тридцать? Наверно, буду женат, и, возможно, у меня уже будут дети. Но на ком я буду женат? Кто будет эта девчонка? Еще две недели назад я, пожалуй, сказал бы, что это будет с Ингрид, - да, пожалуй. Но сейчас... Странно, как все получилось с Ингрид. Я теперь встречаюсь с ней два-три раза в неделю и вроде бы добился всего, о чем мечтал. Вроде бы. Но почему-то - сам не знаю почему - куда-то исчезли все чары, что были вначале, хотя порой ее близость и теперь еще здорово волнует меня. Словом, когда я думаю о женитьбе, я не думаю о ней - вот и все...

Минут через двадцать, полежав и выпив по чашке чаю, мы со Стариком выходим из ворот - все кончено, и порядок.

- Ты идешь прямо домой? - спрашивает Старик, и я говорю:

- Да, пожалуй: у меня на сегодняшний вечер ничего не запланировано.

Мы спускаемся с холма и доходим до «Виноградной лозы» - приятного тихого кабачка, где на стенах висят таблички, предупреждающие о том, что петь нельзя. Старик вдруг останавливается и говорит:

- Выпить не хочешь?

Я обалдело гляжу на него. Потому обалдело, что, сами понимаете, хоть он, конечно, и знает, что я иной раз выпиваю, как всякий парень, но до сих пор он ни разу не признавал за мной такого права и не приглашал с собой в кабачок.

- Не возражал бы пропустить по кружечке, отец.

- Надо же немного подкрепиться, верно? - говорит он, и я вижу при свете, падающем из окна, что он ухмыляется.

- Точно.

Хозяип знает Старика и приветствует его:

- Добрый вечер, Артур. Как жизнь?

- Добрый вечер, Джек. Помаленьку, серединка на половинку. Но особенно жаловаться не приходится. А сам-то как?

Хозяин говорит, что и ему особенно жаловаться не приходится, и спрашивает, что нам подать. Старик смотрит на меня, и я решаю, что разумнее, пожалуй, не показывать вида, будто я такой уж знаток, а потому говорю: «Я возьму то же, что и ты». Старик заказывает две полпинты черного пива (я лично предпочитаю горькое, светлое), пачку «Плейере», и мы усаживаемся за столик поближе к огню. Единственные посетители, кроме нас, - два каких-то парня, которые сидят по другую сторону камина и беседуют о футболе.

Старик поднимает кружку.

- Ну, чтоб все было хорошо.

- Поехали.

Он пьет, ставит на стол кружку и, уперев руки в колени, выпрямляется на табурете.

- Ты чего осклабился? - минуту спустя спрашивает он.

- Да так, ничего.

Но я не могу сдержать улыбки - ведь это, что ни говорите, еще одна веха в моей жизни, такая же, как мои первые длинные брюки или первая сигарета, которую я открыто закурил дома! Сегодня Старик как бы окончательно признал, что-я уже совсем взрослый.

- Славное, тихое тут местечко, - говорит Старик.- Никогда никаких буянов. Ты здесь уже бывал?

Я говорю, что нет, не бывал.

- Но ведь ты же иногда выпиваешь, верно?

- Да, иной раз пропускаю кружечку.

Он кивает.

- Не вижу особой беды в том, что молодой парень выпьет иной раз кружечку, только перебирать не надо. А то ведь есть такие, которые выхлестывают по восемь-девять кружек подряд, а потом начинают хватать всех за грудки.

- Да, это совсем ни к чему.

- Конечно, ни к чему, но только немало парней именно так себя и ведут.

- Неплохое здесь пиво.

- Да, Джек хорошее пиво держит, что верно, то верно. Некоторое время мы сидим молча, потом Старик спрашивает:

- Ну, как у тебя на работе дела?

- Все в порядке.

- Тебе по-прежнему там нравится?

- Да, в общем, нравится.- Я знаю, что это не совсем так, но очень трудно объяснить Старику то, в чем я и сам еще не вполне разобрался.

- По-моему, специальность у тебя хорошая. Во всех вечерних газетах полно объявлений о том, что требуются чертежники.

- Да, мест вокруг сколько угодно.

- А что ты скажешь насчет вашей фирмы? Думаешь остаться там, когда они возьмут тебя на полную ставку?

- Ну, пока еще я не думаю никуда переходить. Вот когда мне стукнет двадцать один, там видно будет. Платят они столько, сколько установлено профсоюзом, а работа - как везде в этой области, по-моему, не хуже и не лучше. Конечно, я, наверно, мог бы устроиться на такое место и где-нибудь еще. По-моему, насчет продвижения по службе у нас в бюро не очень-то. Слишком много пронырливых башковитых ребят.

- Но ведь если ты задумаешь перейти на другое место по той же специальности, тебе придется уехать отсюда. Это ты понимаешь?

- Да, придется. Может быть, в Манчестер или в Бирмингем.