Любовь с немецким акцентом

А потом я кидала букет невесты, Армин – мою подвязку, после чего мы всей нашей дружной и шумной компанией, прихватив с собой коробки с остатками еды и алкоголя, перешли через дорогу и оказались в папиной гостинице. Говорят, гости разошлись под утро, но мы с Армином этого не знаем наверняка – часов в десять вечера мы откланялись и пошли спать в номер. В общем, день получился чудесным, праздник – идеальным, и если бы Армину не нужно было улетать через день на родину, все было бы совсем прекрасно! Но увы, нас ждало, как оказалось, новое испытание временем и расстоянеием. Архимед говорил, что любовь – это теорема, которую каждый день надо доказывать, и в случае с любовью на расстоянии это верно как никогда. Мы думали, что все уже позади, но были не правы…

Часть 3

Глава 1

Новая жизнь

Чтобы переехать в чужую страну, надо ее ЛЮБИТЬ. Не за что-то, а возможно, вопреки, как мы любим человека. Надо проникнуться ее культурой, обычаями, прочувствовать атмосферу, распробовать кухню, понять язык и уловить особенности юмора. Надо безумно хотеть жить и общаться с людьми, выросшими на других книжках, слушавших другую музыку и смотревших другие фильмы. Переезжая в другую страну, нужно быть готовой к тому, что тебя не будут понимать, и быть готовой понимать самой.

В отношения с Армином я кинулась, как в омут с головой, абсолютно этого не понимая! Мне казалось, что раз я прожила столько лет в Турции и год в Индии, то смогу прижиться и в Германии. Да раз плюнуть! Это все-таки дружественная нам Европа, а не Азия. Как же я ошибалась!

С самого первого дня моего приезда я не могла понять, в чем дело. Тут все было не так: неприятный язык, неприятные люди, дурацкие разговоры и привычка здороваться со всеми, даже с теми, кого ты не знаешь, не те продукты, не тот хлеб, не такой творог и абсолютно безвкусные помидоры. Со всем этим я столкнулась, еще когда приезжала на пару месяцев зимой, и когда я переехала сюда уже в качестве жены Армина, ничто из перечисленного мной не изменилось.

На интеграционных курсах было полно русских. Все они были «не такие». Девять из десяти сидели на социале годами, притом все они приезжали в школу на автомобилях, и толко я и еще одна девушка – на велосипедах. Мне было не то что не о чем, мне было неприятно общаться с соотечественниками. Все они казались какими-то примитивными и не очень умными, хотя понтов было ого-го. Я быстро примкнула к группе турчанок, почему-то с ними мне было комфортнее. Эти девушки, в основном покрытые платками, были очень милыми, семейными, доброжелательными и дружными, и к тому же я так скучала по родному мне языку…

Не скрою, Армина тот факт, что все мое окружение состоит из турчанок, несколько раздражал. Но что я могла поделать? С русскими у меня не клеилось, немок в моем окружении не было, оставались только турецкие девушки с курсов, а чуть позже к ним добавилась очень приятная Лена из Казахстана и Дельфин (это женское имя) из Франции.

Дельфин была стройной миловидной француженкой. Такой, какую рисует воображение при этом слове: утонченные черты лица, светло-русые волосы и прекрасная фигура. Она переехала из Марселя к молодому человеку, немцу, который, как оказалось, жил на соседней от нас улице. Мне кажется, со времени нашего знакомства не было и дня, чтобы мы не гуляли вместе с собаками в лесу или не пили вместе чай! Я приглашала Дельфин к нам домой, и мы могли трещать по-французски без умолку! Армин постоянно нас передразнивал, ему не очень нравился квакающий, как он его называл, язык, но его определенно умиляло, как быстро и свободно я на нем могу говорить. Еще бы! Восемь лет французской гимназии сделали свое дело.

На интеграционных курсах было скучно. Мы повторяли одно и то же по сто раз, в группе были люди, живущие в Германии годами, но абсолютно не заинтересованные в изучении немецкого. Меня как русскую жену государство обязывало сдать язык на уровне В1, чтобы получить бессрочный вид на жительство.

Мне кажется, я была одной из немногих учениц, кто исправно выполнял домашние задания и старался сделать что-то еще, чтобы закрепить материал. Я писала письма и сочинения, переводила тексты, составляла разные фразы, старалась смотреть местное ТВ, чтобы лучше понять, как немецкий язык должен звучать. Из контекста вырывала какие-то фразы и просила Армина объяснить, что они значат и в каких ситуациях уместны.

Изучение языка, хоть я его и не любила, давалось мне довольно легко, и выпускные экзамены я сдала на «отлично».

Вообще, интеграционные экзамены – это очень весело. По крайней мере, мне так показалось! Я помню, что было два больших этапа: письменный и устный, но кроме этого нужно было еще сдать тест на знание политического и социального устройства Германии.