Любовь в Венеции. Элеонора Дузе и Александр Волков

Вот как о Волкове пишет в своей книге «Элеонора Дузе. Биография» американская писательница и театровед Хелен Шихи после рассказа о том, как Матильда Актон познакомила Волкова со своей подругой Элеонорой: «Он был любителем женщин и дружил со своими бывшими любовницами, даже давая им уроки живописи»[542].

Что касается описания типа Элеоноры Дузе, то, почти во всей литературе о ней отмечается, что она обладала нервической личностью. Скорее всего, перепады настроения, свойственные многим глубоко чувствующим и чувствительным людям, и были причиной сомнений Волкова в ее любви к нему. Пишут о том, что ей были близки страдающие героини, поскольку она сама была не очень счастлива в любви. Но кто знает, ощущала ли она себя несчастной на самом деле – как минимум, в какой-то период отношений с Волковым – и это видно в письмах – чувство было взаимным!

Однако постоянная необходимость скрывать отношения, как в случае с Арриго Бойто, так и в случае с Александром Волковым, отсутствие своего дома, и, следовательно, неопределенность, конечно, не добавляли Элеоноре радости.

Одним из доказательств конспиративного образа жизни Элеоноры являлся тот факт, что она путешествовала отдельно от своей труппы. В первый приезд Дузе в Россию, в Петербург, в гостинице «Европейская» журналисты газеты «Петербургский листок» взяли у нее интервью. Видимо, именно встреча с Волковым подразумевается здесь:

«Элеонора Дузе остановилась в "Европейской" гостинице. Приезд ее был неожиданен. Даже сам администратор труппы, синьор Буффи, не знал наверное, с каким поездом приедет госпожа Дузе. Дело в том, что артистка отправила труппу через Вену, а сама поехала через Берлин.

Явившись с визитом к знаменитой артистке, мы застали ее в каком-то чрезвычайно оригинальном голубом домашнем костюме[543]. На громадной серебряной цепи через шею находились какие-то «талисманы», к которым, как известно, имеют склонность итальянцы.

Госпожа Дузе с первого взгляда поражает вас быстротой движений и ежеминутно меняющимся выражением лица. Поговорив десять минут, вы придете к убеждению, что у этой женщины, вместо всего существа, есть только одно – нервы.

Мы извинились, что обеспокоили артистку.

– О, помилуйте! Я нисколько не устала в дороге. Я так привыкла путешествовать.

– Вы приехали не вместе с труппой?

– Сохрани Бог! Я никогда не езжу вместе с ней… Я люблю путешествовать совершенно одна, и поэтому или я выезжаю позже труппы, или я еду другой дорогой.

– Не потому ли Вы ехали через Берлин, тогда как труппа ехала через Вену?

– Отчасти да… Хотя мне нужно было в Берлине кстати увидать кое-кого из знакомых.»[544]

Из письма Артуро Тосканини от 26 октября 1933 г. к своей пассии – пианистке Аде Коллеони Майнарди – мы узнаем о тайных отношениях Дузе с Волковым, через ее письма к Арриго Бойто: «Вчера вечером я ужинал тет-а-тет со старой подругой, графиней Тун[545]

, которая была большой подругой Козимы Вагнер и Элеоноры Дузе. У нее есть все письма Бойто к Дузе. Я прочитал некоторые из них и переписал одно короткое и одно длинное, которые посылаю тебе, чтобы ты имела представление о благородстве и доброте Бойто и о легкомыслии Дузе, которого я никогда не мог вынести из-за фальши. Она влюбилась в русского художника, а затем в д’Аннунцио. […] Не заставляй меня страдать, как Дузе заставила страдать Бойто.»[546]

Предполагаю, что такое мнение могло сложиться у великого дирижера, не углублявшегося в перипетии жизни актрисы, из– за поверхностного знания ситуации.

Еще один фактор повлиял на решение о переводе этих материалов. В отличие от широко известного имени Сары Бернар, несправедливо мало знают об Элеоноре Дузе в современной России. А ведь век назад она не один сезон покоряла российскую публику в разных городах! Существует много восторженных отзывов знаменитых отечественных представителей культуры об ее игре. Сценическое искусство Дузе было таковым, что ее понимали без знания языка! Но, пожалуй, самое известное «материальное свидетельство», что осталось у нас – это портрет Элеоноры Дузе, выполненный Ильей Репиным, хранящийся в Третьяковской галерее. И мало кто знает, что несколько акварельных работ Александра Волкова-Муромцева хранятся в ее запасниках, приобретенные некогда у автора самим Павлом Третьяковым! И что именно Волков (под своим творческим псевдонимом A.N. Roussoff) является автором другого, более известного на Западе, портрета Дузе!