Любовь во время чумы (СИ)

И вот тогда я понял, что на данный период времени наша борьба здесь окончена, ибо даже у бессмертных силы не беспредельны. Я послал Изабель огненное письмо, где мягко упомянул о болезни брата. Ответ пришёл мгновенно и был категоричен: “Привози его на остров!!!”

Я собрал все наши немногочисленные пожитки и рукописи Алека в большой походный кофр, который закинул на плечо, потом взял на руки любимого, предварительно создав портал, и шагнул в него, тут же оказавшись на своём острове, острове Фата-Морганы (современники называют его миражом)***.

___

*Фёдор Тютчев “Безумие”

**Информация взята с FB.ru: http://fb.ru/article/286147/chernaya-smert–bolezn-srednevekovya-bubonnaya-chuma-epidemiya-chumyi-v-seredine-xiv-veka-prichinyi-i-posledstviya

*** Редко встречающееся сложное оптическое явление в атмосфере, состоящее из нескольких форм миражей, при котором отдалённые объекты видны многократно и с разнообразными искажениями.

========== Правда ль тут будет, неправда ль обмана ==========

Комментарий к Правда ль тут будет, неправда ль обмана

Даже, казалось бы, мирные главы тоже пишутся порой трудно. И опять благодарю свою бету, которая помогла мне и здесь, выступив соавтором.

Фата Моргана,

Замки, узоры, цветы и цвета,

Сказка, где каждая краска, черта

С каждой секундой — не та,

Фата Моргана

Явственно светит лишь тем, кто, внимательный, рано,

Утром, едва только солнце взойдет,

Глянет с высокого камня, на море,

К солнцу спиной над безгранностью вод,

С блеском во взоре,

К солнцу спиной,

Правда ль тут будет, неправда ль обмана,

Только роскошной цветной пеленой

Быстро возникнет пред ним над волной

Фата Моргана. *

Где-то когда-то

POV автор

Принято считать, что поэты и писатели получают всю информацию напрямую от высших сил: кому-то их произведения приходят во сне, кому-то в виде миража днём, кто-то нечаянно что-то услышал или увидел (но случайно ли?), кому-то сюжеты нашептал ветер.

Магнус был полностью убеждён, что пишущие люди наполовину волшебники.

Иначе как можно объяснить тот факт, что датский писатель Ганс Христиан Андерсен в сказке «Дикие лебеди» практически дословно описал его остров, его Фата-Моргану: «…плавающую в воздухе (на самом деле, окруженную океаном) гористую страну с массами блестящего льда на скалах; между скалами возвышался огромный замок, обвитый какими-то смелыми воздушными галереями из колонн; внизу под ним качались пальмовые леса и роскошные цветы, величиною с мельничные колеса… и вот горы, леса и замок сдвинулись… образовались двадцать одинаковых величественных церквей с колокольнями и стрельчатыми окнами…»

Вот в этом замке и жили Изабель, Саймон и три семьи, которые обслуживали замок: убирались, готовили пищу, помогали Саймону в школе и Изабель с разработкой новых фасонов одежды.

Также в боковой пристройке замка располагалась школа Саймона. Как и вообще, при наличии одного учителя, Саймону приходилось нелегко. Дети были разного возраста, поэтому он преподавал параллельно и у старших, и у младших, посадив их на два ряда. Когда одни слушали объяснения учителя, другие выполняли какие-нибудь письменные задания. Но всё равно, такая работа мужчине очень нравилась.

В двадцати домах (очень похожих на церкви) и жили бывшие моряки с семьями. Каждая семья каждое утро, отправив детей в школу, отправлялась собирать фрукты и овощи, которые росли здесь круглый год (этим занимались преимущественно женщины, и им помогали приходившие после обеда из школы дети); мужчины же ловили рыбу, крабов, в отдельном заливчике выращивали мелкий белый жемчуг в раковинах.

Одной трети всего добытого семье хватало на достойные питание и проживание, а остальное через особый портал в замке отправлялось Катарине для детских приютов. Жемчуг обменивался на одежду и для островного люда, и для детей в тех же приютах. Плюс, постоянный доход от ателье Изабель, которых теперь было очень много по всему миру, тоже помогал приобретать для приютов и для островитян мебель, инструменты, учебники и другие необходимые вещи.

На этом острове всем всегда хватало всего, не было переизбытка, так как в дела и в торговлю шло всё.

Даже смерть на этом острове не ощущалась так остро и болезненно. Во-первых, никто ничем не болел никогда и все жили очень-очень долго (примерно до 140 лет). Во-вторых, совсем старые и дряхлые в одну из ночей просто засыпали навсегда. А рано утром, до рассвета, родственники приносили тело на берег океана и клали у кромки воды. Как только первые лучи солнца касались завёрнутого в белый холст тела, оно превращалось в пену (во что у того же Андерсена в канонической версии сказки превратилась Русалочка).

Вечером устраивался прощально-торжественный пир, на котором старший член семьи рассказывал подробно о жизни покойного всем многочисленным потомкам.

Люди на острове привыкли к долгой и счастливой жизни, поэтому никто не удивлялся тому, что хозяева замка живут так долго и абсолютно не стареют. Их почитали, уважали и иногда между собой называли богами.

***