Любвеобильные Бонапарты

Жозефина отчаянно пыталась сохранить остатки своего влияния на мужа – как только они оказывались вместе, Наполеон вновь подпадал под колдовство ее чар. Когда в апреле 1809 года австрияки вступили в Баварию, союзницу Франции, император, по воспоминаниям Констана, решил 13 апреля немедленно отправиться на театр военных действий, «не извещая императрицу, которая хотела везде следовать за ним… но та услышала шум, вскочила с ложа и побежала во двор вниз по ступенькам, в шлепанцах и без чулок. Рыдая как дитя, она влетела в его карету, но была одета так легко, что его величество накинул на нее свой подбитый мехом плащ и приказал послать вослед ее багаж».

Жозефина поселилась в Страсбурге и провела там несколько тревожных недель, невзирая на общество Гортензии и двух ее сыновей. Дела у Наполеона поначалу шли не так успешно, ибо он командовал армией, почти полностью состоявшей из иностранцев. Но 6 июля он разбил врага под Ваграмом, и император Франц согласился признать поражение. Наполеон отныне управлял Европой из загородного дворца Габсбургов, великолепного Шёнбрунна. В октябре был подписан невыгодный для Австрии Венский договор.

В конце июпя в Вене появилась Мария Валевская. Она будто бы написала императору с просьбой о разрешении приехать в Вену и получила его. Официально графиня уехала из Польши с целью лечения на баденских водах, для соблюдения приличий ее сопровождали супруги Витт. Пани Витт в первом браке была замужем за родственником Анастазия Валевского, но не пользовалась репутаций безгрешной женщины, молва осуждала ее за то, что она сожительствует одновременно с двумя мужьями. Наполеон снял для Марии виллу в Мёдлинге, откуда Констан каждый вечер привозил ее в Шёнбрунн.

В сентябре выяснилось, что она беременна, и, по желанию императора, этот факт подтвердил его первый лекарь Корвизар. Вполне возможно, что именно к этому периоду относится подарок Наполеона Валевской, весьма оригинальная, но довольно безвкусная и лишенная изящества брошь из изумрудов и бриллиантов, инкрустированная цейлонским сапфиром, с военными мотивами, пушками, увенчанными воинским шлемом, и вензелем в виде буквы «N». Теперь Мария действительно стала причиной события, которое повлекло за собой последствия европейского значения. Получив несомненное подтверждение своей способности основать династию, Наполеона почувствовал, что руки у него развязаны. Но ни для Марии, ни для Польши это не имело никаких последствий.

После подписания Венского договора, когда Мария еще оставалась в Вене, Наполеон направил своему послу в Санкт-Петербурге Коленкуру указание немедленно выяснить, в состоянии ли великая княжна Анна, которой еще не исполнилось шестнадцати, стать матерью. Из мемуаров того же Коленкура известно, что император сказал брату Люсьену:

– Естественно, я хотел бы короновать мою любовницу, но я должен связать себя союзом с монархами.

Еще из Вены он послал указание в Париж, чтобы во дворце Фонтенбло сменили обстановку и замуровали дверь, соединявшую его покои со спальней Жозефины. Когда супруги возвратились туда в конце октября, императрица поняла, что это означает конец их совместной жизни. Супруг же ее, невзирая на подготовку к разводу и новому браку, совершенно не собирался воздерживаться от радостей интимной жизни. Он стал чаще посещать общество своей любимой сестры Полины и быстро обнаружил там женщину, достойную его внимания. Это была пухленькая блондинка с «несравненным блеском ее восхитительных волос», одна из фрейлин Полины. Кристина принадлежала к старинному пьемонтскому дворянскому роду Гилини и была замужем также за знатным пьемонтцем Матисом.

Протанцевав с ней на балу у сестры, император заявил, что испытал большое удовольствие и желает незамедлительно встретиться с ней. Но дама была верной женой, не испытывала желания изменять своему мужу и порывалась уклониться от высокой чести. Она без обиняков заявила об этом Полине, но та живо поставила ее на место:

– Мадам, ни в коем случае не должно препятствовать воле, выраженной императором. Я – его сестра, но, если он сказал бы мне «я хочу», я бы ответила ему: «Государь, я повинуюсь приказам вашего величества».