Люди земли Русской. Статьи о русской истории

Десять лет назад большая часть населения этого земного шара не только испустила вздох облегчения по окончании кровавой борьбы, но и искренно уверовала в то, что дальнейших препятствий к осуществлению великих лозунгов уже не встретится, что человечество вышло на гладкую, широкую дорогу, ведущую к общему благоденствию… к равенству, братству и свободе. В это верили не только граждане демократической Европы и США, но наши порабощенные братья также ликовали вместе с ними, не скрывая надежды на облегчение своей участи, которое должно было, по их мнению, наступить, вследствие установленного войной контакта между демократическими и коммунистическим правительствами и влияния первых на последнее.

Поскольку же осуществились эти надежды? Какие плоды принесла человечеству победа демократии, достигнутая ценою десятков миллионов человеческих жизней, неизмеримых материальных потерь и безмерных страданий?

Десять лет, как окончена война, но не только нет еще мира, но вслед за окончанием грандиозной бойни перманентно возникают очаги малых войн то в Греции, то в Корее, то в Индокитае. Конца им пока не предвидится. Наоборот, чуть не каждый день мы слышим тревожные голоса, возвещающие о какой-либо вновь возникшей угрозе миру. С каждым месяцем, с каждым днем положение становится все тревожнее и напряженнее. Угроза Третьей мировой бойни во имя защиты и осуществления тех же самых лозунгов нависла над миром черной тучей. Эта туча с каждым днем становится все темнее и грознее.

Таково осуществление братства в международном плане.

Но, быть может, одержав победу над врагами, демократические государства смогли установить мир и братство внутри самих себя? Если так, то это все же значительное достижение, большой шаг к осуществлению священных лозунгов.

Взглянем на старейшую, так сказать, классическую демократию Европы – на Францию, бросившую в мир трехчленную формулу еще в 1789 г.

Взаимоотношения центра этой республики с ее колониями не только не урегулированы и не обоснованы какой либо базой общечеловеческой справедливости, но, наоборот, обостряются с каждым днем и в Алжире, и в Тунисе, и в Марокко. Кровь, пролитая на улицах, стала там совершенно обычным явлением, и если во времена «кровавого русского царизма» весь демократический мир с негодованием вопил о нескольких убитых на Ленских приисках или перед Зимним дворцом, то теперь он не только равнодушен к пролитию самими демократами той же самой человеческой крови, но перестал даже замечать эту кровь. Привык к ней. Она стала демократической повседневностью, бытом.

Та же кровь таких же людей льется и в колониях других государств: в Кении, в Индонезии. И это обычно. И здесь привыкли.

Где же обещанное братство? А ведь, не говоря уже о давно прошедшем, минуло уже десять лет с того момента, когда казалось к осуществлению демократических лозунгов нет больше никаких препятствий.

Теперь о равенстве. Не будучи марксистом, все же приходится признать, что, хотя бы приблизительное равенство людей не может быть установлено вне хотя бы столь же приблизительного уравнения их экономических интересов, без установления твердого, среднего уровня жизненных условий. Достижение такой, хотя бы относительной, нивелировки должно было бы послужить к снижению классовой борьбы и, следовательно, оздоровлению производственной жизни. Но забастовки по экономическим причинам не прерываются. Бастуют горняки США, им на смену приходят докеры Англии, во Франции то и дело происходят всеобщие забастовки, в Италии они также не прекращаются…

Несомненно, что деятельность пятых колонн, управляемых кремлевскими бандитами, играет немалую роль в этих перманентных нарушениях производственной жизни демократических стран, но было бы ошибкой взваливать на Кремль всю вину. Коммунистическая пропаганда в данном случае может иметь успех только при наличии вспаханного для ее семян поля, иначе говоря, она лишь пользуется в своих интересах недовольством индустриальных рабочих тем фактическим их заработком, который им предоставляют экономический строй и организация труда в свободных демократических странах. Это недовольство вполне понятно. Демократические правительства не сумели за истекшее десятилетие выработать среднего жизненного уровня даже в среде самого рабочего класса. Так, например, индустриальный и строительный рабочий северной и средней Италии зарабатывает в день две с половиной-три тысячи лир, работая 8 часов, а сельскохозяйственный рабочий в южной Италии, работая 12 часов, получает в шесть-восемь раз меньше – всего 400 лир в день, т. е. ровно на два с половиной кило хлеба, а на олио¹ и помидоры у него денег уже не остается. Может он прожить на это с семьей? Нет, он голодает, что я видел и вижу собственными глазами, голодает, несмотря на протекшие со дня победы 10 лет, несмотря на миллиарды долларов, перелетающие, как детские мячики, через океан и разлетающиеся в Европе мелкими брызгами, попадающими в чьи-то карманы. В чьи? Не в карманы ли осуществляющих на практике второе слово трехчленной формулы… равенство?