Люди земли Русской. Статьи о русской истории

– Новое русское правительство, сохранив колхозы даже временно, станет самым кратковременным.

А. В. Байкалов, видимо, сам учитывает эту опасность. «Я буду чрезвычайно рад, если будет предложена другая схема практических мероприятий», – пишет он в конце главы. Думается, что такая схема сочетания справедливых стремлений к единоличному хозяйству с устранением опасности голода в городах лежит в формуле:

– Немедленное, хотя бы и временное до генерального размежевания, наделение крестьян землей для единоличного пользования ею, не владения еще, а временного лишь пользования при сохранении за государством всей сети МТС.

Оплата МТС натурой отнимает от урожая 30–35 %. Приблизительно таково же отношение числа городского населения к целому. Следовательно, МТС могут дать необходимый для прокормления городов хлебный фонд. Следует учесть также неизбежную утечку городского населения на землю при свободе пользования ею и гарантии плодов земледельческого труда. Кроме того, подобная мера вовлечет в русло сельскохозяйственного производства те миллионы безработных, которые, несомненно, скопятся при неизбежном разгроме и консервации уцелевших объектов военной промышленности. Оставшись же без работы в городах, эти миллионы создадут грозную опасность для любого правительства и для жизни всей страны. Необходимость же временного компромисса русский крестьянин поймет. Он многое понял и многому научился в первый период войны и оккупации, когда надежда на ликвидацию колхозов не была еще им утрачена.

[Алексей Алымов]

«Наша страна»,

Буэнос-Айрес, 4 февраля 1950 г.,

№ 37, с. 6–7.

Иван и Фриц

Конец 1943 года. Линия фронта идет по Днепру. Небольшой поселок на самом берегу реки, куда я попал по служебной командировке, находится беспрерывно под обстрелом советских снайперов, и для защиты от их пуль на улицах поставлены щиты из камыша. Но русское население поселка не разбежалось. В нем продолжается почти что нормальная жизнь.

Придя в отведенную мне квартиру, я застаю в ней необычайную картину. В жарко натопленной маленькой комнатке, на кровати, покрытой лоскутным одеялом, сидит голый немецкий солдат, а у печки, спиной к нему, русская старуха что-то стирает. Солдат необычайно смущен моим приходом, но старуха тотчас же спешит к нему на помощь и объясняет мне:

– Так завшивел, так завшивел, что я ему все, как есть, скинуть велела. Теперь пропариваю. От тоски это. Видите, какой молоденький. У меня тоже такого же в армию забрали.

Этот эпизод всплыл в моей памяти при прочтении блестящего, как всегда, «Политического обзора» полковника С. в № 251 «Нашей страны». Автор дает в нем сжатую, но четкую информацию плана создания германской армии, ставшей, наконец-то, реальностью, и исчерпывающе авторитетно утверждает, что эта армия представит собой действительную силу, способную принять на себя и отразить первый удар Советов в Третьей мировой войне. Но одновременно он ставит вопрос:

– Какие отношения установятся между новой германской армией и красной, или, точнее сказать, русской, в неизбежном столкновении? Будет ли русский народ рассматривать новую германскую армию, как некоторую вариацию гитлеровского нацизма, или она будет встречена, вместе с американской, действительно, как армия «освободительная»?

Ответить на этот вопрос полковник С. не считает для себя возможным. Но я беру на себя смелость дать некоторый ответ на него, основываясь на множестве фактов и примеров, виденных мною в течение Второй мировой войны на фронте, а также в ближнем и дальнем тылу. Ведь современная армия – это вооруженная часть народа, неизменно отражающая его психическое состояние, его симпатии и антипатии. Следовательно, для ответа на поставленный вопрос нужно учесть не только политическое настроение боевых воинских кадров, но и… бабку, ту самую старуху, которую я видел добровольно стиравшей белье поставленному к ней немецкому солдату.