Людовик XV и его двор. Часть вторая

— Государь, — сказал он однажды королю, — я не могу понять, что со мной происходит: стоит мне уронить носовой платок, как два десятка голубых лент наклоняются, чтобы поднять его!

По возвращении из Италии маркиз де Мариньи полностью посвящает себя искусству; это он добивается жалованной грамоты для Академии архитектуры и учреждает школу Римской архитектуры. Он хочет завершить строительство Лувра, разместить там библиотеку, коллекцию медалей, музей и собрание античного искусства; но прежде всего он хочет поселить там художников, чтобы они имели собственный дворец.

Живи его сестра дольше, все это он осуществил бы.

Пока же он учреждает открытую для публики выставку картин в главной галерее Лувра; собирает большую коллекцию полотен Рубенса; за пенсион в десять тысяч ливров покупает у Пико секрет, как переводить произведение живописи, не нанося ему ущерба, с одного полотна на другое. Именно таким образом он спасет от гибели шедевр Андреа дель Сарто и «Святого Михаила» Рафаэля.

Год 1789-й предал анафеме фаворитов и фаворитов, но помиловал маркиза де Мариньи!

Тем временем, правда, его сестра основывала куда менее почтенные учреждения.

Бедная женщина полагала, что миссия, которую г-жа де Ментенон считала невыполнимой, то есть миссия развлекать человека, неспособного ничем развлечься, вполне заслужила папского отпущения грехов.

И потому она придумала Олений парк.

Впервые в истории фаворитке пришла в голову мысль устроить сераль для своего любовника.

Но маркиза, будучи женщиной умной, понимала, что ее царственный любовник был прежде всего рабом привычки и что смена наложниц служила для него развлечением, которое нисколько не было опасно лично ей.

Так что же представлял собой Олений парк? Багдадский или самаркандский гарем, из которого любую рабыню изгоняли сразу после того, как она удостаивалась чести разделить ложе со своим повелителем. Те, что лишались при этом лишь своей чести, получали денежное вознаграждение: им давали приданое, и, благодаря этому приданому, их выдавали замуж за кого-нибудь из среды крупной финансовой буржуазии и королевских откупщиков; те же, что становились беременными от короля, видели впоследствии, как их детей продвигают по духовной или военной части.

Так что г-жу де Помпадур мало беспокоили все эти минутные наложницы, если только сама она оставалась любимой султаншей или, по крайней мере, Шехерезадой, которая должна была посредством своего ума, своих навыков и своих сказок развлекать султана в продолжение тысячи и одной ночи.

XVI

Противостояние Англии и Франции. — Разрыв. — Господин де Жюмонвиль. — Вашингтон. — Господин де Вилье и г-н де Контркёр. — Атака французских судов английской эскадрой. — Объявление войны. — Планы Англии. — Барон фон Дискау. — Господин де Монкальм. — Взятие Менорки герцогом де Ришелье. — Его триумфальный въезд в Париж. — Замысел Генриха IV установления христианской республики в Европе. — Мария Терезия и г-жа де Помпадур. — Аббат де Берни. — Его импровизация. — Он сменяет г-на де Руйе в должности государственного секретаря по иностранным делам. — Договор между Англией и Пруссией. — Союз Франции с Австрией.

Ровно за сто лет до нынешнего дня, когда мы пишем эти строки, Англия и Франция, эти два старинных врага, противостоявшие другу другу в битвах при Креси, Пуатье и Азенкуре, приготовились продолжить на Атлантике континентальную войну, которую они вели между собой уже пять столетий и которая на глазах у нас была приостановлена в 1745 году сражением при Фонтенуа.

Бросим взгляд на карту мира, какой она была в 1750 году, и скажем несколько слов о сравнительной мощи этих держав.

Сто лет тому назад Англия имела в Индии лишь пять факторий: Бомбей, Биджапур, Мадрас, Калькутту и Чандернагор.

В Северной Америке ей принадлежали Ньюфаунленд и та прибрежная полоса, что тянется, подобно бахроме, от Акадии до Флориды.

Ее единственным владением на Багамской банке были Лукайские острова; из Малых Антильских островов ей принадлежал лишь остров Барбуда; в Американском заливе — Ямайка.

Наконец, в экваториальной части океана Англия имела в качестве корабельной стоянки лишь печальной памяти остров Святой Елены.

Франция, напротив, имела двойное превосходство над ней как на континенте, так и по части колоний.