Лобстер для Емели

– Простите за неожиданный вопрос. Нет ли у вас знакомых на погостах? Надо отремонтировать наш семейный склеп. Ладно бы, он находился на Новодевичьем, Ваганьковском, Троекуровском кладбище в Москве. Тут уж чек зашкалит. Но мои предки – на деревенском кладбище в селе Хованино. Надо просто открыть дверь усыпальницы, проверить, как в камерах стоят гробы, провести специальную обработку домовин, стен и пола, и все! Да, недешево! Но ведь не миллионы же отдавать! Но реставрировать придется. Вдруг клад найду? В склепах в прежние времена часто что-то прятали.

– С удовольствием помогла бы вам, – забормотала я, – но никак не связана с кладбищами. Мой отец жив, а…

Я замолчала. Не следует сообщать незнакомому человеку, что понятия не имею, где моя мать. Одно время я считала, что она умерла, но потом возникли сомнения в достоверности данной информации.

А еще почему-то слова «Базилио» меня взволновали. Наверное, я просто устала.

– Извините, – выдохнул «Буратино». – Просто цифра ошарашила. Базилио, сколько с нашей посетительницы за лекарство, если вспомнить про скидку? Простите, отлучусь ненадолго, напишу нужную бумагу.

Доктор убежал.

– Двадцать тысяч сорок два рубля, – отрезал Базилио и выжидательно глянул на меня.

– Простите, вы уже называли эту цифру, – тихо заметила я.

– Нет, – возразил великан, – я говорил, двадцать тысяч сорок три рубля девять копеек. Один целковый и девять копеек – скидка.

Стоимость лекарств показалась высокой. Но ведь есть деньги на счету, а речь идет о моем здоровье. Ухо, которое плохо слышит – серьезная проблема. И неудобно перед «Буратино», он старался, готовил лекарства, а я откажусь от них. Ну да, втридорога, а теперь скажите, что у нас сейчас дешево в медицине? Бесплатно можно посидеть в коридоре в очереди к районному терапевту. А когда зайдешь в кабинет…

Пару дней назад Илья – охранник, который работает на нашем этаже, сидит на ресепшене у лифта – рассказал, как его мама сходила в обычную поликлинику. Сначала женщина отсидела час в очереди, потом в кабинете ее за минуту осмотрел мужчина. Далее доктор, не задавая вопросов, начал одним пальцем тыкать в компьютер, приговаривая:

– Медсестра отпуск взяла, замены нет. Сам должен работу среднего персонала выполнять. И все за одну зарплату. А она здесь такая, что и неделю не прожить. Нагрузка нечеловеческая, рабочий день бесконечный, а денег платят копейки…

Данную речь он повторил несколько раз, и у мамы Илюши, пенсионерки, сам собой открылся кошелек.

Говорят, в Интернете есть теперь инфоцыгане, а среди врачей и медсестер появились медцыгане. Справедливости ради замечу, что хороших знающих докторов в муниципальных поликлиниках много, они стараются помочь больным, никогда не возьмут конверт. Но попадется кому-то медцыган, и пострадает репутация всей поликлиники.

Я вынула кредитку, потом взяла пакетик, поблагодарила великана и профессора, который вернулся и протянул мне конверт со словами: «Внутри диагнозы и инструкция от меня», – и быстро ушла.

Глава восемнадцатая

Степа еще не вернулся домой. Я открыла холодильник, обнаружила на полках только лимон и захлопнула дверцу.

Потом решила разобраться с медикаментами. Вынула из пакетика несколько небольших упаковок, разложила их на столе и начала читать сопроводительное письмо: «Диагноз Озеровой. Больная В. Точный возраст неизвестен, визуально определяется как пятьдесят восемь лет и четыре месяца».

Я вскочила, побежала в ванную и встала перед зеркалом. Неужели выгляжу, как женщина, которая близка к пенсии? Вроде, сейчас вижу симпатичную молодую особу. Да, не красавицу, но она не выглядит пожилой дамой.

Убедившись, что со мной не случилось внезапное ураганное старение, я вернулась в столовую и продолжила увлекательное чтение: «Диагноз после обследования: старческая тугоухость пятой степени. Первая стадия деменции, возрастное слабоумие. Не сосредоточена. Плохо воспринимает информацию. Заторможена. Отправлена на лечение к гомеопату».

Прочитав данный текст три раза, я удивилась. О каком обследовании идет речь? Озерова имеет в виду мой поход в клинику, где врач загнал меня в тесную кабинку, а потом сделал вывод: «У вас плохо слышит одно ухо»? Или, может, я, сидевшая тихо, пока профессор вещала про седло, трубку и еще что-то в моем ухе, показалась Варваре Николаевне идиоткой? Ладно, посмотрю, что советует гомеопат.

Я взяла следующий листок. «На приеме девочка пятнадцати лет». Я улыбнулась. «Буратино» очень милый.