Логово бессмертных

Я назвал имя моего отца и, навскидку, еще несколько видных ученых из этой области, которые были вхожи в наш дом и фамилии которых прочно засели в памяти с детства. Это возымело эффект, Лавренюк сразу скис.

– Слишком сложная технология, иначе она давно уже была бы обыденностью в любой лаборатории. К тому же, это вопрос доминирования, контроля и денег. Очень больших денег. Если чем-то владеют все – это не стоит ничего, если чем-то владеет один – это бесценно. В итоге я и вышел на двух людей – вас и заказчицу вашего убийства. Сначала я пообщался с Еленой Михайловной. Она меня убедила, что была всего лишь вашей помощницей и не владеет основами технологии.

Лавренюк от услышанного скривился, будто проглотил что-то кислое.

– Вы стали жертвой женского лукавства и обаяния. Лена очень красивая и умная женщина, таких убивать не хочется. Куда проще разобраться с обрюзгшим стариком, на которого навесили всех собак и сделали крайним.

– То есть? – Мне захотелось ему подыграть. Времени с лихвой, может чего и ляпнет в запале вранья. – Она меня обманула?

– Ну конечно же! Я всего лишь талантливый организатор, продюсер, так сказать. Я умею видеть в людях потенциал. В свое время увидел его и в этой алчной девочке. Она гениальный биолог, ученый с неординарным подходом. А у меня ведь даже образования нет!

– Как это?

– А вот так! Я всего лишь решала. Я знаю всех нужных людей, я могу организовать любое дело, я могу достать что угодно. Я и построил этот чертов КУБ для нее. Вот и все, молодой человек!

– Но почему же она хочет от вас избавиться?

– Потому что старик сделал свое дело и больше не нужен! Со мной ведь нужно делиться!

Это было сказано с такой искренностью, что невольно хотелось верить «невинному старику». Если и существовал конфликт между ним и моей бывшей, то он был связан с дележом. В этом Лавренюк не врал, не было нужды.

– Но как же противостояние севера и юга?

– Нет никакого противостояния! Везде правит она! По всем филиалам носится Леночка и налаживает процесс, обучает персонал, исправляет ошибки. Да и как можно воевать с югом, когда там работает мой сын? Было бы это возможно, если бы был конфликт?

Все-таки тот Лаврик с глазами садиста из Ростова был сыном.

– Михаил Михайлович? С витиеватой татуировкой на затылке?

Лавренюк не ожидал услышать имя своего сына и непроизвольно попытался отстраниться от меня, но сзади была машина. Но еще красноречивее были его глаза, я понял, что попал в точку. Тот татуированный маньяк и был сыном этого доморощенного гения. Паззл складывался.

– Это можно объяснить и тем, что вы туда поставили своего сына для контроля за южным направлением. А может быть ваш сын там всем заправляет, является главным технологом. Чужому доверять секреты нельзя, а вот родному сыну можно запросто, он ведь наследник.

Дверь машины под напором туши Лавренюка скрипнула.

– И ваша история не стыкуется с новосибирской конференцией десять лет назад. Тогда вы даже знакомы еще не были. Но зато вы были докладчиком и с высокой трибуны рассказывали о поразительных вещах. Еще ни разу не встречал продюсеров и решал, которые были бы сведущи в генной инженерии.

На Лавренюка было жалко смотреть. Он уже было успокоился и, наверное, начал строить планы мести, считая меня обведенным вокруг пальца, а себя – без пяти минут освобожденным.

– Но… Я даже не знаю, – залепетал он, суча ногами по грязному полу ангара. – Это какое-то нелепое недоразумение. Вас кто-то явно обманул. Я по образованию врач, хирург, армейский. Долго работал в санчастях на передовой, прошел все войны девяностых и нулевых. Имею пять ранений. А потом я уволился и пошел преподавать, занялся исследовательской деятельностью. Но все это разработки в области полевой хирургии. Никакой генной инженерии. Да, в Новосибирске я выступал, но с пустяковым докладом на какую-то тему, я даже не помню названия, мне нужно это было для галочки, я тогда готовился кандидатскую защищать. А вот на конференции я и познакомился с ней. Она мне показала свою лабораторию, рассказала о перспективах. Я и загорелся!

– И что же она вам рассказала?

– Это слишком скучная история.

– Я вытерплю. У нас много времени.

Лавренюк тяжело вздохнул.