Лопе де Вега

Мирные зеленые берега реки Тормес, бывшие в представлении Лопе воплощением того, что в эстетике Ренессанса именовали «благословенным краем», вдохновили его превратить их в своеобразное обрамление, в место действия своего большого пасторального романа «Аркадия», к написанию коего он тогда приступил и который почти завершил во время пребывания на службе у герцога Альбы. По внутренней логике романа «пасторальная реальность» соответствует в нем реальности настоящей, так называемой «реальности уединения», в которой Лопе тогда и пребывал, а также отвечала одному из непреложных требований, а именно требованию подлинности и искренности чувств. Это произведение встает в один ряд с такими шедеврами, как «Аркадия» Саннадзаро и «Диана» Монтемайора, оно — настоящее чудо, поражающее обилием образов и сложностью композиции, разнообразием поворотов сюжета и способов включения эпизодов с участием второстепенных персонажей; более же всего роман как раз и поражает количеством героев, один список которых занимает около шестидесяти страниц в издании 1605 года, вышедшем в Антверпене. К этой невероятной роскоши прибавляется еще и разнообразие литературных форм, так как прозаический роман щедро украшают романсы, стансы и сонеты. Подобное богатство форм и обилие героев дают автору возможность употреблять самые разные стили речи, использовать всевозможные риторические приемы, удивлять читателя богатейшим запасом лексики и поражать точным употреблением слов. Вероятно, в связи с этим небезынтересен тот факт, что автор в своем посвящении без колебаний проповедует элитарность, избранность литературы: «Неправильно и несправедливо, что книги, предназначенные для людей образованных, попадают в руки невежд». К тому же следует обратить внимание на то, что книга эта, по замыслу ее создателя написанная для «честных и почтенных людей», отличается одной особенностью: в этом пасторальном романе в качестве героев перед читателями предстают только люди благородного происхождения, а также пастухи и пастушки, в которых современники без труда узнавали близких и приближенных герцога Альбы и его самого, выступавшего под именем Анфрисо. Наподобие тех очень давних своих предшественников, то есть пасторальных романов Античности, которые были теснейшим образом связаны с языческими верованиями и таинствами древности, о чем, скажем, свидетельствует четвертая эклога Вергилия, «Аркадия» Лопе де Вега представляет собой нечто вроде гигантского полотна, посвященного «любовной тайне», где двое влюбленных, пастух Анфрисо и пастушка Белисарда, долгое время пребывавшие в разлуке, наконец вновь соединяются.

Любовь и страсть, повлекшие за собой множество тайных и серьезных последствий, стали причиной и целой серии приключений, которых, кстати, не избег в реальной жизни сам дон Антонио, если вспомнить хотя бы о превратностях судьбы, связанных с его женитьбой.

Как только любовь, это сильнейшее властное чувство, завладевает сердцем героя романа Анфрисо, то подчиняет себе в его жизни всё: и время, и пространство, так что весь мир, вся вселенная как бы отражают пыл влюбленного. Земля, небо, реки и источники беспрестанно воспевают его возлюбленную, восхваляют и возвеличивают ее. История двух влюбленных приобретает особое значение, становится неким символом: быть влюбленным означает согласиться на вторжение в твою жизнь некой высшей духовной сущности, и вскоре становится понятно, что различные силы и явления природы в романе — это символы искупления и покаяния, перенесенные из сновидений и грез о завоеваниях новых земель или об отвоевании своих земель у врагов, из сновидений и грез, столь присущих так называемому золотому веку; было также понятно и то, что эти символы очень и очень далеки от политики и от всего, что связано с королевским двором.