Ловцы душ на «Обероне»

Пятеро рабов-насекомых вели себя настолько странно, что всерьез заинтриговали капитана. Костя и раньше, слоняясь по улицам, или горбатясь на очередного хозяина, не упускал возможности, чтобы пристально понаблюдать за ними. Однако пока у него сложилось мнение, что перед ним были тупые, примитивные членистоногие с довольно слабым хитиновым покровом, не способные запомнить больше десятка команд. Единственно чем они могли похвастаться, так это выносливостью, неприхотливостью в пище и способностью переносить тяжелые и объемные грузы на очень большие расстояния.

Они использовались людьми в основном как дешевая тягловая сила.

Каждый раб все время держался особняком, и Константин пришел к неутешительному выводу об отсутствии у них не только речи, но и умения общения между собой даже при помощи примитивной знаковой или жестовой системы.

На муравьях-солдатах и вовсе можно было ставить большой, жирный крест. Эти машины для убийства применялись крайне осторожно и только, внутри надежно огороженных площадей. Они перемалывали на мелкие кусочки своими острыми, как бритва жвалами любой предмет, попавший в их поле зрение, и совершенно не поддавались дрессировке.

Обратно, в огороженные толстыми металлическими прутьями загоны, этих хитиновых бойцов заманивали специальным, пахучим лакомством. И если бы они случайно оказались на городских улицах, то те бы полностью обезлюдели за несколько часов.

Однако этой ночью, соседствующая с Ярославцевым и внешне ни чем не отличавшаяся от остальных, компания членистоногих, собравшись в кружок, напротив энергично шевелила своими усиками, тихо посвистывала, и сухо перещелкивалась между собой.

Неожиданно один из них, настолько увлекся, что не выдержал и, нетерпеливо притоптывая лапой, начал что-то вычерчивать коготком на песке. Остальные, умолкнув, придвинулись поближе, и трепетно внимали, не смея даже усом шевельнуть.

«Ого! – подумал капитан. – А ведь все это смахивает как минимум на служебное совещание командира низового ранга со своими подчиненными». Более того, Костя даже посмел предположить, что они не просто перемывали хозяйские кости, а с помощью своего муравьиного языка, как пить дать, плели какой-то заговор. И к бабке не ходи, здесь явно «попахивало керосином»! Иначе чем объяснялась такая таинственность и строжайшая степень конспирации?

И Ярославцева вдруг осенило: вот она его БУДУЩАЯ ОПОЗИЦИЯ! Его разведчики, солдаты и диверсанты.

Усилием воли, пробудив незадействованные участки головного мозга капитан, не теряя драгоценных секунд, приступил к форсированному изучению их языка, применяя для этого особую спецназовскую методику.

Насекомые, так и не обнаружив скрытого наблюдения за собой, «подискутировали» еще примерно минут двадцать, и мирно расползлись по своим местам.

Но и этого оказалось достаточно, чтобы Костя уже мог безошибочно произносить их имена, примерно определить объем словарного запаса и границы языковых возможностей.

Сказать по правде ему даже стало немного не по себе! Если и остальные насекомые, нещадно эксплуатируемые на территории всей планеты, были так же сообразительны и только на людях «прикидывались ветошью», то рано или поздно колонистам предстояло столкнуться, а может и вступить в вооруженное противоборство с хорошо организованной и грамотно законспирированной армией.

И его опасения были не беспочвенны. Язык буквально кричал об их интеллекте!

Посвистывание и пощелкивание обозначали в нем отдельные буквы и служили для составления примитивных предложений состоящих из двух, максимум трех слов. А вот чтобы решить с соплеменниками более сложный вопрос в ход пускались коготки и усики. С их помощью они могли быстро и бесшумно обмениваться любым объемом самой разнообразной информации.

Костю прямо так и подмывало разбудить эти сонные хитиновые хари, и попытаться установить с ними первый цивилизованный контакт.

Однако «гнать лошадей» пока не имело смысла. Его словарный запас не позволял завязать с ними открытый и полноценный диалог.

Озадаченный этим обстоятельством капитан, слегка поднапряг свои мозговые извилины и решил, что в первую очередь ему следовало поинтересоваться их историческим прошлым, и выяснить, почему они до сих пор не взбунтовались, а уж потом пытаться организовать первичный контакт и тесное взаимодействие.

Это «гениальнейшее открытие» окончательно успокоило его и, с чувством выполненного долга Ярославцев перевернулся на другой бок в надежде проспать как минимум до рассвета.

Он сладко потянулся, и в этот момент что-то шлепнулось рядом с ним прямо в изголовье матраца.

В мгновение ока Константин оказался на ногах и, одним широким прыжком, переметнулся в густую темноту.

В звездном небе, рядом друг с другом красовалась пара почти, что одинаковых по размеру спутников, и усадебный забор в их ровном, холодном свете, отбрасывая хорошую тень, надежно скрыл его от посторонних глаз.