Ловушка для дурака

Прощаясь, она посмотрела на меня так, что стало стыдно, как будто отобрала конфетку у ребенка. Я разозлилась: какого банана?! Взрослая, огромная бабища играется в любовь, а я ей должна потакать? Забивать микроскопом тупые ржавые гвозди?

Не хочу и не буду. Точка.

При встрече выскажу я Ленке все, что думаю, а пока… как же я хочу спать! И немедленно.

…Однако злодей Папазян, дав мне как следует погрузиться в освежающий сон, позвонил и сообщил, что готова экспертизка по одному моему делу. Я не сразу и вспомнила, о чем речь (подмена авто при ремонте, но это совсем другая история), но поблагодарила верного друга и сообщила, что уже практически совсем на пороге.

И заснула снова.

Разомкнув глаза, ужаснулась: уже почти семь вечера! Надо торопиться. Я набрала номер Папазяна:

– Гарик, я уже еду, извини, замешкалась!

Он ответил как-то весьма язвительно:

– А ты, джаночка, не торопись. Я тут надолго.

– Тебе прихватить что?

– Пару пуль в голову. Как вариант – шаурму и бутылку коньяку, – мрачно пошутил Гарик, – спасибо, Танечка, ничего не надо.

Что-то там нештатное творится, поняла я. Начальство, что ли, беснуется?

Однако дело было куда более серьезным. Я постучалась, Гарик пригласил меня войти, а посетительниц – выйти. Они не хотели, да он настоял. Это были две сухонькие, приличного вида старушки в каких-то рединготах-шляпках, что называется, «чистенькие», и пылающие чем-то вроде энтузиазма. По налитым кровью глазам Гарика, по красной потной шее, по пуговке, разошедшейся на пузе, было понятно: они тут давно и до завершения их визита еще далеко. Они, пусть и вышли из кабинета, но устроились в коридоре с видом людей, которые покинули нас лишь на минутку и всегда готовы вернуться.

– Что это за шапокляки у тебя? – поинтересовалась я, забрав свои документы и преподнеся Гарику надлежащую бутылочку. – С чем они? Шпионы в парадном? Пускание отравляющих газов в замочную скважину?

– Нотариуса ищут, – аж звеня от ненависти, поведал Гарик, – и сестрицу свою пропавшую.

– Откуда они такие?

– Из Москвы. Утверждают, что их сестра пропала, почему-то именно тут.

– Что старушенции из Москвы делать в Тарасове? – попыталась уточнить я.

История, поведанная Гариком, оказалась простой и в своей простоте жутковатой. Сестрица посетительниц перестала выходить на связь, ее московская квартира продана по доверенности, оформленной тарасовским нотариусом. Проведя свое собственное расследование, жаждущие правды старицы попытались найти нотариуса сами – и не нашли.

– А нотариус, натурально, с Почтовой, дом два? – пошутила я.

– При чем тут Почтовая? – не сразу сориентировался Папазян, но, вспомнив, кивнул. – Нет, с Почтовой только синьор Джованни. И ничего смешного тут я не вижу.

– Теперь и я тоже.

– То ли еще будет, – пообещал он, – по ходу, мы на пороге грандиозного шухера.

– Откуда такая уверенность?

– А вот оттуда. Уже третий случай за полтора года, только те, которые сам знаю. И есть серьезные основания полагать, что орудуют одни и те же.

– Схема схожа, хочешь сказать?

– В целом, кое-что общее есть: тетки более чем бальзаковского возраста, оптимально – одинокие или не общающиеся с родственниками, состоятельные, сходятся с мужиками – и пропадают. Квартиры и прочая недвижимость продаются по генеральным доверенностям, если счета есть – опустошаются и закрываются, или остается символическая сумма. И обязательно фигурирует нотариус и обязательно – из Тарасова.

Я удивилась:

– Чего это, тарасовские нотариусы пользуются повышенным спросом и доверием? Или демпингуют?

– А что не демпинговать, если нотариус фальшивый. Можно и уступить.

– Понятненько, понятненько… ну а есть за что зацепиться-то? Ну, скажем, нотариус с Почтовой, его синьор Джованни не описывал, часом?

– Да с чего ему смотреть на нотариусов. Вроде бы в очках, короткие волосы, без особых примет. Ронинсон фамилия.

– Я видела, на табличке.

– А у бабулек какой нотариус?

– Да вот, сама глянь, – Гарик передал мне ксерокопию доверенности.

Так. Дата, город, номер… условия стандартные: управление всем имуществом, независимо от места его нахождения, право подписывать договоры и документы, представлять их в регистрирующие органы, право распоряжаться движимым и недвижимым имуществом, представлять интересы доверителя во всех инстанциях, и так далее. Содержание стандартное, подпись «Ронинсон Г. С.». Реестровый номер на печати, правда, другой, не тот, что на табличке на Почтовой, но кто заметит?

А вот росчерк с сильным креном влево. Вызывает удивление повышенная концентрация леворуких в атмосфере в последнее время.

– Бабушки, стало быть, тоже искали Ронинсона?

– Бабушки начитались детективов и устроили свое расследование, – мрачно поведал Папазян, – и лишь уткнувшись носом в стенку, подняв кипеж везде, где можно было, приперлись сюда. Натурально, в той конторе, где их доверенность удостоверяли, обитателей и след простыл.

– Зайдем с другой стороны, нотариус, в конце концов, не главное. Мужья-сожители, их кто-то видел? Словесный портрет, приметы, имена-явки?

– Практически нет.

– Так «практически» или «нет»?