Ловушка для дурака

Оценив наметанным глазом размеры подаяния, Макс от чистого сердца сообщил, что такая сумма ему ни к чему:

– Мне не нужны эти деньги, Лидочка. Я на полном обеспечении. Нет, не возьму.

– Не возражай, пожалуйста. Я настаиваю. Я не говорила тебе, но валютный вклад, с остатками гранта, я переоформила на тебя. Мне не нужны проблемы, на старости лет загреметь в иноагенты…

Полюбезничав и пококетничав, он все-таки уложил деньги в суровый мужской рюкзак. Так, на бензин и командировочные. Ничего. Остальное тоже будет, и очень скоро.

– …Милый, накапай, пожалуйста, снотворного, – по звукам судя, уже сняла вставную челюсть. – Пора бай-бай.

– Конечно, девочка моя, – ответил он, выполняя и перевыполняя просьбу.

За окном стояла глубокая ночь, луна висела над городом огромная, пустая, белая.

– Лёсичка, ты где?

– Пробудилась дорогая и зовет меня, нагая, как тебя – Эндимион, – пробормотал Максим, – иду, милая.

…Потрудиться напоследок, отыскать припрятанные по шкафам презренные купюры, тщательно протереть все поверхности, перемыть посуду, аккуратно запереть дверь и выкинуть ключи в слив канализации – на все про все ушло не более часу.

Максим вышел из подъезда, закурил и, мурлыкая «Хор солдат» из «Фауста», дал газу. Он вернулся к старому знакомому банкомату, внес поочередно на две свои карты по двести пятьдесят тысяч.

Осталось активировать ссылку-приглашение, надо спешить, максимум прибыли получает лишь первый.

Когда откроется банк, он заберет и валюту. Наличные – подаренные новопреставленной двести тысяч, – пусть пока поваляются в рюкзаке. На непредвиденные.

Глава 16

Пока я шарилась по магазинам в поисках забвения и чего-нибудь новенького в гардеробчик, на связь вышел Киря.

– Сколько лет, сколько зим!

– Привет, старушка. Я у твоей башни. Выйдешь у плетня постоять?

– Киря, я в магазине сейчас, а что, срочно?

По голосу судя, товарищ полковник смутился и ковыряет ботинком пол:

– Танечка, у меня к тебе просьба личного характера.

– Ну-ну? Интригующе.

– Да, понимаешь, крестница…

– Машка?

– Ну да. Я ей обещал реферат накатать, да закрутился, завал сейчас. Танюшка, не в службу, а в дружбу – выручи!

– Да купи ей в интернете и не парься.

– Да что ты! Это ж каустик въедливый, тотчас все поймет и устроит истерику. А там и тяжелая артиллерия подтянется, жена с кумой. Тань, ну не вредничай. Тебе что сто́ит, а материал я тебе подсобрал.

– Ага. Стало быть, материал подсобрал, а писать некогда.

– Ты бы меня спасла.

Ох, ну знает же, куда надавить! Что Таня, что задорный спаситель мира – одно и то же! Старею и добрею.

– Ладно, через полчаса буду дома.

– Таня, ты святая. Я подскочу.

… – Спасительница! – поприветствовал меня старый друг. – Благодетельница! Вот тебе материальцы, а с меня причитается.

– Это что? – тихим, богобоязненным голосом осведомилась я, взирая на стопку увязанных оперативок, протягиваемых мне товарищем полковником.

Киря правильно расшифровал мое невербальное послание и засмущался:

– Да так, по мелочи. Ну, завалялось кое-что.

Я спросила прямо:

– Киря, ты издеваешься?

Он немедленно замямлил, что ничего плохого не имел в виду, просто завал по службе, а Машке на втором курсе особо много и не надо-то, и темка-то элементарная…

– Какая?

– Ну так… примитив. Латентные экономические преступления.

Я взвыла.

– Танечка, ну никто ж не просит диссер писать. Рефератец. Небольшой.

– Оперативки на что мне?

– Ну там, в универе Машкином, просят фактический материал, а где взять-то…

– Из-под дивана в собственном кабинете. Киря, ты знаешь кто?

– Танечка! Ты же умница, формулируешь мысли быстро и молниеносно, а я, пень тупой, сколько буду пыхтеть… а девочке сдаваться скоро, ну Та-а-а-анечка-Танечка!

И раз, и два, и три, и четыре… фу-у-у. Вот все беды эти от моего мягкого сердца. Еще один пример вопиющей манипуляции! Ладно, что, в самом деле, вредничать, реферат так реферат.

– Сколько времени есть? – угрюмо спросила я.

– До завтра, – шелковым голоском пропел этот гад, именующий себя моим другом.

– Вот скажи спасибо твоим детям и что «макаров» мой в сейфе, – задушевно поведала я, – и тому, что прямо сейчас я на диете и не могу тебя растерзать.

– Спасибо, – искренне сказал он, целуя мне ручку, – спасительница моя. Все, что в моих силах… ну а завтра я подскочу?

– Давай.

Сунув мне тортик и упаковку отличного кофе, Киря умчался в розовые дали, а я, вздохнув, отправилась за ноутбук.

На самом деле – строго между нами, – я люблю такую работу, спокойную, аналитическую, основанную не на общении с различным людом, а на изучении материалов. И оперативки я люблю, эти папочки, которыми ранее были завалены кабинеты оперов и которыми завалены и теперь, только уже не так открыто. И несмотря на то, что эти документы, скорее всего, никогда не лягут на стол следователя, в них чаще всего содержатся ценнейшие сведения, как минимум достойные того, чтобы тратить на них время, применив умственные способности.

Да и тема на самом деле интересная.