Ловушка желаний. Как перестать подражать другим и понять, чего ты хочешь на самом деле

Модели могут искажать реальность, как мы видели на примере Стива Джобса. Подражательная волна обвинений, в ходе которой все больше людей моделирует убежденность в вине какого-то человека, может изменить имидж этого человека в наших глазах. Мы перестаем воспринимать его таким, каков он есть, потому что он становится зеркалом нашего собственного насилия. В нашей истории парень с пивом, стоящий у бассейна, превращается в глазах тех, кто находится в бассейне, в монстра-убийцу. И лишь потому, что он оказался в неподходящем месте в неподходящее время.

Чтобы продемонстрировать преображающий эффект мимесиса, Рене Жирар рассказывает историю «ужасного чуда» Аполлония Тианского.¹⁴ Аполлоний жил в Эфесе во II веке нашей эры и был известным врачом. Его историю записал греческий автор Филострат. В Эфесе разразилась ужасная эпидемия, которую никак не удавалось остановить. Жители города обратились к великому Аполлонию, и тот успокоил их: «Наберитесь смелости – сегодня я положу конец распространению болезни». Он привел жителей в театр, где сидел слепой нищий старик. «Возьмите столько камней, сколько сможете, – сказал Аполлоний, – и бросьте в этого врага богов».¹⁵ Аполлоний предложил эфесянам метод козла отпущения. Может показаться странным, что он решил подобным образом положить конец биологическому процессу, но если видеть в ситуации подражательный кризис, его предложение становится ясным.

В более древней литературе граница между эпидемиями биологическими и психологическими довольно размыта. Жирар считал, что истории физических катастроф, например, чумы, были мифологическими версиями реальных событий: социальных кризисов, рухнувших отношений, миметического заражения.

Такое явление он увидел в романе Федора Достоевского «Преступление и наказание», где герой романа Родион Раскольников «мечтает о мировой чуме, которая повлияет на отношения людей друг с другом». Жирар пишет: «Достоевский не упоминает никаких медицинских симптомов. Рушатся человеческие взаимодействия, и все общество постепенно идет к коллапсу».¹⁶ В истории Аполлония и эфесян, как и во многих античных сюжетах, за фантастическими историями мстительных богов и демонов скрывается миметическое насилие – насилие, которое рождается внутри самого общества.

Итак, врач Аполлоний прописал свое лекарство: он велел эфесянам забить слепого нищего камнями, чтобы избавиться от болезни. Поначалу люди были шокированы: почему великий целитель велит им убить невинного человека? Но Аполлоний настаивал. Никто не решался, но потом кто-то взял первый камень и швырнул его. «Как только люди стали бросать в него камни, – пишет Филострат, – нищий, который казался слепцом, неожиданно открыл глаза, и глаза его были полны огня». Эфесяне поняли, что перед ними демон.

Они забили нищего до смерти, а потом под грудой камней обнаружили не труп человека, а тело дикого зверя. Символическое преображение жертвы в глазах толпы.

В городе воцарился мир. На месте убийства нищего эфесяне воздвигли алтари богам. Яд стал лекарством. Аполлоний показал эфесянам фармацию – он обеспечил им фармака.

Вернемся в наш бассейн. Парень, который первым заметил и обвинил подозреваемого, полон ярости. Он собирает последние силы, преодолевает паралич мышц, добирается до бортика и выскакивает из воды. Электричество символизирует опасное миметическое заражение, которое объединяет студентов в бассейне и удерживает их на месте, пока не появится кто-то или что-то, что активирует еще более мощную силу. Механизм козла отпущения – вот та самая сила.

Первый, кто выскочил из бассейна, становится моделью для остальных. Его действие придает импульс и мотивацию для действий. Теперь все не просто стремятся выскочить из смертельно опасной воды, друзья уже приходят им на помощь.

(Модели подталкивают людей к действиям. Иногда эта помощь ведет к потрясающим результатам. На лондонской Летней Олимпиаде 2012 года было побито более 30 мировых рекордов, хотя многие ученые считали прежние показатели предельными для человеческих возможностей. В 2019 году Элиуд Кипчоге пробежал марафон меньше чем за два часа – по прогнозам этого не должно было случиться еще как минимум 20 лет. Теперь же, в силу миметического желания, можно рассчитывать, что этот рекорд будут побивать снова и снова.)

Когда тела студентов, выбравшихся из бассейна, оправятся от шока, ярость станет еще сильнее. Студенты ополчаются на парня, который, как им кажется, пытался убить их током.

Чем больше он протестует и чем острее реагирует на их гнев, тем сильнее становится ярость.

– Что я сделал? – кричит он. – Я просто…

– Не ври нам! – кричат ему в ответ.

Все едины в одном: именно парень с пивом столкнул прибор в бассейн. А кто еще мог это сделать? Возле бассейна больше никого не было.

И тут вступает в действие абсолютная слепота. Студенты ищут ответы вне бассейна, хотя прибор свалился в воду именно из-за их драки.

Козел отпущения продолжает что-то бормотать в свою защиту, но толпа слышит в его словах доказательство своей правоты. Чем громче он протестует, тем сильнее становится гнев толпы.