Лучик надежды

– Ну… до той недели я никогда не задумывалась о том, что могу выступать сольно. Ты и сама об этом знаешь. Я смотрела на тебя и Джуну, поддавала газу и думала: «Мне ни за что не сравниться с ними». Мне казалось, что мне на роду написано до конца выступать на подпевке у таких звезд, как вы. Милые валлийские девочки из Кайрфилли редко добиваются успеха, так, по крайней мере, было в наши дни. Мама очень волновалась из-за того, что я пою в клубах, где есть бар. Если бы она узнала, что еще я отчебучиваю, у мамочки случился бы инфаркт. Еще по рюмочке бренди? Тут его много.

Мэтти, Кельвин и Прю, что-то промямлив, отказались, а Рэни подняла рюмку. Глаза ее странно посверкивали.

– Ну что, поехали? Класс!

– Я не понимаю… Когда я сбежала, твоя карьера пошла стремительно вниз. Пару дней назад, когда я встречалась с Джуной, она мне сказала то же самое… И Томми…

– Может, так оно и кажется, но лично я думаю по-другому.

– Но ты же очень хотела выступать там. Ты и Джуна об этом только и говорили в течение нескольких месяцев. Я помешала твоему первому выступлению в «Пальмовой роще».

– Второму.

– Что?

Элис улыбнулась.

– Второму моему выступлению в клубе. Рэни! А ты не знала? Я выступила в клубе Джейка Кендрика за несколько месяцев до того, как должна была выступить «Серебряная пятерка».

Глаза Рэни сузились. Старушка хряпнула полрюмочки бренди.

– Когда? Как так вышло?

– С Тедом… Тихой сапой, конечно, но тогда впервые я выступала без вас всех. Меня удивило, насколько легко мне это далось.

– С Тедом? С моим Тедом?

– Это зависит от того, скольких Тедов ты знаешь.

– Тедом Фарнсвортом, руководителем оркестра, с которым я начинала.

Элис хлопнула в ладоши.

– В точку!

А потом Мэтти вспомнила о «смазливой певичке», выступавшей вместе с оркестром Теда Фарнсворта. Дедушка Джо, его друзья и большинство пришедших в клуб замерли, прекратив свои занятия, зачарованные ее пением. Как оказалось, это не просто какая-то певичка, нанятая вместо Рэни, а ее подруга по ансамблю, та, которую она считала своей протеже.

– Думаю, мой дедушка видел ваше выступление в тот вечер, – сказала Мэтти, и Элис обернулась на ее голос. – Он говорил, что все в клубе отложили свои дела, чтобы послушать, как вы поете.

– Он так и сказал? – Глаза престарелой знаменитости увлажнились. – Ах! Такие мгновения многое значат для тебя, заставляют поверить, что ты доросла до своей мечты. Я смотрела, как толпа смолкла и слушает меня… А потом мне пришло в голову, что я должна при первой возможности оставить ансамбль и попробовать сама…

– Элис Дэвис! Ах ты хитрая старая лиса! Когда ты собиралась нам сказать? Рико знал?

– Господи! Конечно нет! Я даже в двадцать один год не была настолько безрассудна. Что же до остальных, то я знала, что вместе нам все равно долго не быть, поскольку мы тянули в разные стороны. Я понимала, что разрыв – это всего лишь вопрос времени. Когда ты совершила свое безумное бегство, я поняла, что это мой шанс двигаться вперед. Ты оказала мне услугу, cariad[113].

Рэни покачала головой.

– Нет, нет, не я! Ты могла бы стать международной, а не местной знаменитостью. Если бы наш ансамбль не распался, мы могли бы стать популярней чертова Клиффа Ричарда, пели бы на аренах и когда в Уимблдоне идет дождь…

– Лучше быть гордым лебедем в небольшом пруду, чем маленькой уточкой, гребущей лапками по морю, – речитативом произнесла Элис и прыснула от смеха. – Я сразу же нашла свою нишу. Я не имела права упустить свой шанс. Я – Глория Ханнифорд Долин, как вы знаете, Милашка Брикона… Или как там меня назвали на прошлогоднем фестивале Зеленого человека… а-а-а… да… Золотая Богиня Поуиса. Думаю, я должна тому парню в «Дейли мейл» несколько фунтов за его изобретательность. Дело в том, Рэни, что, если бы ты тогда не сбежала, оставив нас самих бороться за свое будущее, моей карьере уже давным-давно пришел бы конец. Вместо этого я получила все, что хотела, и даже больше: милый дом, признание, постоянную работу и милого приятеля…

Элис скосила взгляд на Тейфи, который ответил ей лучезарной улыбкой, прежде чем выйти из комнаты.

У Рэни был такой вид, словно, открыв коробочку, она вместо кольца увидела там слизняка.

– Что? Ты хочешь сказать, что крутишь шуры-муры с этим парнишкой? Так я и поверила! Держи карман шире!

– Он только на несколько лет младше меня, – промурлыкала Элис.

– Судя по возрасту, он годится тебе во внуки, старушка!

– Он делает меня моложе, – покатилась со смеху Элис. – У тебя такое лицо, Рэни! Не удивляйся! Ночи в уэльских пустошах длинные и одинокие. Чем нам еще заниматься?

Рэни закатила глаза.

– Поверить тебе, Элис Дэвис. Поверить тебе… Ты оказалась самой темной лошадкой из всех. – Она покачала головой, но разочарование сменилось сдержанным уважением. – Ты приедешь выступить на концерте, дорогуша? Как-никак, а ты опытная исполнительница, уже выходила на сцену «Пальмовой рощи»…

Элис обняла Рэни за плечи и налила в свою рюмку бренди.

– Ах, Рэни Сильвер! Я ни за что на свете не упущу этого шанса!