Лучший год в истории кино. Как 1999-й изменил все

Если Финчер не наведывался к «братьям» в их домашнюю студию, то находился в доме в соседнем Лос-Фелисе, который служил главным офисом для постпродакшна «Бойцовского клуба». «Это был такой странный заброшенный особняк – вроде того же Дома на Бумажной улице, – говорит монтажер Джим Хэйгуд, который именно там собирал фильм воедино. – Люди приходили и уходили, свет не выключался. Соседи небось думали, что мы порно снимаем. Мне казалось, это идеал». Повествование фильма было бережно разбито: рассказ велся через эпизодические флэшбеки, закадровый голос и даже несколько скрытых 25-х кадров с Тайлером Дерденом, внезапно возникающим на экране. Смотреть «Бойцовский клуб» было все равно что сесть в машину к сумасшедшему рассказчику и отправиться в пучины его безумия. «Дэвид всегда считал: надо исходить из того, что люди умны – следует быть с ними заодно, – говорит Хэйгуд. – И концепцией „Бойцовского клуба“ – во всяком случае, в первые его минуты – было сразу вываливать как можно больше. В фильме есть такая хаотичная энергия, которая и двигает его от сцены к сцене».

Все, вовлеченные в постпродакшн «Бойцовского клуба», торопились закончить фильм к назначенной дате 16 июля – в тот же день Warner Bros. выпускали «С широко закрытыми глазами». Почти год шла работа над одним особенно сложным планом: сияющие небоскребы кредитных компаний обрушиваются в облаках дыма и стекла, а рассказчик наблюдает за этим и думает, куда делся его рассудок. Финчеровская команда по созданию спецэффектов кадр за кадром создавала каждый осколок разбитых окон – режиссер регулярно звонил и справлялся о прогрессе. «Всегда было интересно: если бы наши телефоны прослушивали, что бы подумали в ЦРУ, – вспоминал Финчер их беседы. – Типа: ну что, здание номер три рухнет влегкую».

В начале 1999-го Fox, наконец, устроили первые показы для студийных руководителей. К тому моменту бюджет «Бойцовского клуба» достиг почти 65 миллионов долларов. Это был немалый ценник для фильма, который, как и обещал Финчер, представлял собой призыв «к топору» на деньги корпораций. «Мы начали показывать людям то, что у нас было на руках, – говорит Финчер. – Не сказал бы, что было тепло и пушисто. Было напряженно».

Даже для тех, кто читал сценарий Улса или смотрел съемочный материал, почти законченная версия «Бойцовского клуба» оказалась шоком. Дело было не только в беспрерывном разгроме – хотя, конечно, кино с головорезами-бомбистами, буйствующими по городу, и концовкой, где так называемый герой простреливает себе щеку, не могло не вызвать некоторый дискомфорт. Прочнее всего в «Бойцовском клубе» запоминалось то, с каким нахрапом он отрицал полувековые общественные ценности, сложившиеся после войны. Деньги? Внешний вид? Карьерный рост? Ничего из этого не имело значения, ничего из этого не делало тебя, зрителя, счастливым – и создатели «Бойцовского клуба» об этом знали. Смотреть этот фильм было все равно что разглядывать средний палец перед самым твоим носом. «Реакции у меня было две, – говорит Билл Микэник. – Одна: все, что доставляет такой дискомфорт, – великолепно. Другая: все, что доставляет такой дискомфорт, приведет к битве насмерть».

Несколько недель после первого показа «Бойцовского клуба», по словам Финчера, Fox воспринимали фильм не иначе, как «похабную шутку». Но после резни в школе Колумбайн 20 апреля отношение студии радикально изменилось. «Внезапно, – говорит Финчер, – оно превратилось в вопрос: да как вы могли?» Финчер увидел, как в новостях показывали сцену, в которой закутанный в плащ герой Леонардо ДиКаприо в «Дневниках баскетболиста» расстреливал школу. Раз уж в таких событиях решено было винить поп-культуру, финчеровский «ланч-бокс с плутонием» (так он называл «Бойцовский клуб») засияет так, что заметят все. «У нас были ребята, которые бреют головы и ходят в черном, – говорит Финчер. – Не было сомнений, что из-за Колумбайна это раскрутят».

Вскоре премьеру «Бойцовского клуба» перенесли с лета на середину октября – шаг, по заверениям студии Fox, никак не связанный с Колумбайном и нужный, чтобы дать возможность режиссеру сократить затянутый хронометраж фильма. Но согласно Финчеру, «они почуяли, что если подольше меня обрабатывать, то им удастся заставить смягчить тон фильма». Тем не менее, никаких существенных изменений за это время студия не дождалась. «В чем все веселье: ты оглядываешься и говоришь, мол, не такое уж это жестокое кино, – говорит Финчер. – Мне казалось, что мы слишком осторожничали. Но подумайте о том времени и о людях, чьи поджилки затряслись. У Fox были причины для беспокойства».