Луна за облаком

Шум впереди, совсем близко, заставил его остановиться и то. что он увидел, поразило его. Он не мог ни двигаться, ни кричать. Боро­датый дядька держал за воротник Райку, а та вырывалась изо всех сил и кричала. Подошло несколько прохожих. Бородатый объяснил им, что это его дочь, сбежавшая из дому, что мать от горя обезножи­ла и наказала во что бы то ни стало привезти ее, беспутную, домой. В ушах у Кольки гудело и звенело:

— В милицию ее надо...

— Видите, какие нынешние дети!

— Мать убивается, а дочь — нате вам! Вот и расти таких!

Колька понял, что этот бородатый и есть Райкин отчим из Онохоя, тот, что сжег ее паспорт и хотел выдать замуж за кого-то.

«Вот сволочь!—подумал Колька. — Сам лез к какой-то тетке л трамвае, плел черт-те что ей про себя, а Райку замуж хотел выдать Да он, может, опять это самое? Уж не замуж ли ее тащит?»

Это никак не входило в Колькины интересы, и он почувствовал палящую струю в груди и тяжесть в кулаках. Выждав, когда прохо­жие отошли и завернули за угол, он неожиданно для бородатого ки­нул свое тело ему на руку и тот выпустил Райку.

Теперь они крутились на тротуаре один подле другого, выкрики­вали разные слова от злости и обиды, и оба не знали, как им быть, что делать дальше, поскольку Райки уже тут не было, и вся эта пе­редряга становилась для них обоих как бы ни к чему.

Райкин отчим, вытирая рукавами мокрый лоб, спросил быстро, в одно дыхание:

— Пошто лезешь в чужи дела?

— А ты сам?

— Эва, сказанул! «Сам!» Я ей сродственник, она из родного до­ма убегла. А ты тут, что за шишка на ровном месте? Вот позову ми­лицию...

— Зови, зови. Она тебе покажет, как паспорта жечь. Милиция спасибо не скажет за это самое...

— Врешь, шпаненок! Не было такого!

— Не было?— сощурился Колька. — Ах, ты ничего не жег? Мо­жет, ты тот паспорт передал кому? За это самое, знаешь что?

Колька косил глазами по сторонам: «Черт с ним, надо уходить... А где Райка?» Он счастливо заулыбался, увидев, как к ним торопи­лись, скользя по тротуару, Ленчик Чепезубов, Федька Сурай и Мих. Райкин отчим на глазах у Кольки превращался в миленького безо­бидного старичка.

— Гражданин, что вам угодно?— спросил строго Мих.

Но тому уже — «ничего не угодно».

А Ленчику этого мало:

— Папаша, продай бородку на щетку!

— Но-но! Вот я вас!..

Это была последняя слабая угроза.

— Папаша, вы что — заколдованный? Вы почему один на пяте­рых лезете?— сыпал вопросами Чепезубов, рассчитывая на что-то интересное.

Мих пытался навести некий порядок.

— Давайте разберемся,— просил он. — Перед нами отсталый элемент. Отчим Раи Шигаевой. Нам известно, что он гнусно принуж­дал ее к замужеству, а когда она решительно встала за свою свобо­ду и честь, лишил ее документов. Состав преступления установлен. Что с ним делать?

Отчим, напуганный Михом, робко предложил:

— Вы того-самого... шли бы сами по себе.

Мих поднял руку, заговорил торжественно:

— Не очень умный человек высказал в общем-то дельную мысль.

— Ты это что?—уставился на него отчим.

— Давай, папаша, давай!—подталкивал его Чепезубов.—Осво­боди тротуар. Считай, что тебе повезло.

Первая драка в жизни за правое дело окончилась для Кольки Вылкова вполне благополучно.

У Вылкова дня не бывало без историй. Вот и сегодня. Шел с Райкой по улице. Навстречу молодая женщина с карапузом, одетым в капюшон. Колька возьми да и поздоровайся с женщиной, а сам ви­дел ее впервые. Та ему ответила: «Вы ошиблись адресом, молодой человек». Колька захохотал, а мальчишка как закричит на всю ули­цу: «Папа! Папа!» Мать схватила его за руку, потащила за собой, а «капюшон» орет Вылкову: «Папа! Папочка!»

Райка отругала Вылкова за «легкомысленное поведение», и тот всю дорогу до общежития отмалчивался, вроде бы обиделся. Но в Колькиной душе бродили иные чувства. Далекие от обиды.

— Слушай,— сказал он Шигаевой, когда они дошли до общежи­тия,—выходи за меня замуж.

Райка сняла варежку, приложила ладонь к его лбу.

— Температура вроде бы нормальная.

— А что? Не нравлюсь я тебе, да?— насупился Вылков. —Дума­ешь, не смогу прокормить семью? Меня Бабий верхолазом берет. За­работки там — во!

— «Заработки»... Какой ты муж? Одна смехота.

— А чего — смехота? Ростом мал. да? Ты скажи. Этот мальчиш­ка-то сразу закричал мне... Дело не в росте.

Райка рассмеялась:

— Вот ты, Колька, и иди к той женщине, сватайся. А я о заму­жестве не думаю. Мне учиться надо. С будущей осени пойду в ве­чернюю школу. И тебе бы надо, Колька. Давай вместе учиться?

Колька почесал в затылке:

— Безнадежное дело.

— Почему?

— Я уж трижды принимался восьмой заканчивать в вечерке. Зиму еще ничего, учился, а как до марта дойдет, то нет никакой моей мочи ходить в школу и слушать учителей.

— Чего же это с тобой происходит в марте?

— А я спать начинаю сильно хотеть. С работы приду и спать. До утра безо всяких снов. Меня мать будит-будит, а потом надоест— махнет рукой.