Лунатики

Можно сильно сомневаться в том, будто бы Коперник наткнулся на идею, попросту перелистывая древних философов. Разговоры о движущейся Земле, Земле как планете или звезде, в дни его юности делались весьма частыми. Мы уже видели, что под конец средневековья система Гераклита была наиболее предпочтительной среди большинства интересующихся астрономией ученых. Но, начиная с XIII века и далее, влияние Птолемея усиливалось только лишь потому, что, помимо Альмагеста, не существовало другой столь подробной и убедительной планетарной теории; но очень скоро после того, поднялась сильная волна критики и оппозиции. Уже ранее, Аверроэс, великий арабский философ Европы (1126 – 1198) прокомментировал: "Астрономия Птолемея является ничем для существующего; но она подходит для подсчетов несуществующего". У него не было лучшей альтернативы, которую он мог бы предложить, но его эпиграмматическое высказывание могло бы служить эпиграфом для растущего неудовольствия преобладающим в космологии двоемыслием.

Этот метафизический malaise (дискомфорт) в первой половине столетия, когда родился Коперник, перешел в открытый бунт. Николай Кузанский (1401 – 1464), германский священнослужитель, сын боцмана с Мозеля, доросший до кардинальской шапки, был первым, кто начал пинать крышку средневековой Вселенной. В своей книге "Ученое незнание

", написанной в 1440 и напечатанной в 1514 году, за двадцать лет до Обращений, он утверждал, что у мира нет границ, следовательно, в нем нет ни периферии, ни центра; этот мир не был безграничным, всего лишь "неопределяемым", но и не связанным, так что все в нем находилось в постоянном движении:

Отсюда, раз Земля не может находиться в центре, тогда она не может быть полностью лишена движения… Нам ясно, что Земля действительно движется, хотя это нам и не может быть заметно, поскольку мы не воспринимаем движения, как только по сравнению с чем-то неподвижным..

Земля, Луна и планеты – все движутся вокруг не определенного центра; но при этом Николай Кузанский четко отрицает то, что они движутся по совершенным окружностям или с равномерной скоростью:

Более того, ни Солнце, ни Луна, ни какая-либо сфера – хотя нам это и кажется иным – не может в с (своем) движении описывать истинную окружность, поскольку они не движутся вокруг неподвижной основы. Нигде здесь нет истинной окружности, так как более истинная не могла быть возможной, ; (ничто) не может в одно и то же время быть (точно таким), как и в иное; так что не может это нечто двигаться совершенно одинаковым (манером), не может оно и описывать одинаково совершенные окружности хотя мы того и не осознаем.

Отказав Вселенной в том, что у нее имеется как центр, так и периферия, Николай Кузанский отказывает ей и в наличии иерархической структуры, отрицает нижайшую позицию Земли в Цепи Бытия, отрицает он и то, что изменчивость является злом, собранном в подлунной сфере. "Земля – звезда благородная", - с триумфом заявляет он, - "людскому знанию не дано определить, какая область Земли находится в большем совершенстве или будничности по отношению к регионам иных звезд…"

В конце концов, Николай Кузанский убежден в том, что звезды сделаны из того же вещества, что и Земля, и что они населены существами, которые не хуже людей, просто-напросто, они другие: