Лунный жаворонок

Алден кивнул.

Книгу по пирокинетике он оставил себе, сказав, что попробует понять, кто ее подложил, и перед уходом Софи проверил, точно ли дневник воспоминаний хорошо спрятан на дне сумки.

– Тебе нужен Переносчик?

– Нет, у меня есть домашний кристалл, – она гордо продемонстрировала подвеску.

Алден закусил губу.

– Хорошо. И, Софи, если будет нужно поговорить, зови, в любое время дня и ночи – ладно?

– Ладно, – кивнула она.

А потом шагнула в луч света, надеясь, что тепло сгладит ледяную дрожь, бегущую по позвоночнику. Когда все вокруг расплылось, она заметила, что спокойствие Алдена рушится, но унеслась домой с надеждой, что ей лишь показалось.

На столе ее дожидалась еще одна записка от Грейди и Эдалин: «Ушли по делам. Вернемся поздно». Целых пять слов – в два раза больше, чем в прошлый раз. Возможно, это хороший знак.

Софи скучала по хрипловатому смеху Грейди. Скучала по нежной улыбке Эдалин. Она не знала, в чем проблема, но ей нужно было как-то все исправить – пока они окончательно не рассорились. Она не могла потерять еще одну семью.

На кухне Эдалин оставила ей ужин. Софи не хотела есть в одиночестве, поэтому захватила с собой Игги и свою домашнюю работу. Когда она принялась за последнюю главу книги по ловле огня, колокольчики у входной двери зазвонили.

Она дошла до нее, опасаясь, что это снова Алден со срочным делом – но это был посыльный со свитком от Совета.

Софи не стала подносить его к свету и пробовать прочесть сквозь бумагу. Не стала осматривать печать в поисках возможности открыть и снова запечатать письмо. В груди бешеным зверем билось любопытство, но она справилась с ним и отложила свиток на стол. Но все равно не поднялась наверх, чтобы посмотреть на реакцию Грейди, когда он будет читать. У ее силы воли был свой предел.

Она свернулась в кресле в гостиной и занялась последней главой. В основном она просто проглядывала текст – теория ловли огня была очень скучной, – но на глаза попалось слово «пламя». Сэр Конли учил, что жар пламени в бутылочке можно было запечатать медным шариком, но в книге было написано, что медь подходит только для светящегося пламени. Для несветящегося нужно серебро. А для так называемого «порожденного пламени» требовалось золото.

Где-то на краю сознания скользнуло воспоминание.

Люминит.

Софи не знала, что это значит, но достала дневник.

Она спроецировала всплывшее в памяти видение: невысокая круглая бутылочка, запечатанная сверкающим золотом. Значит, для Вечного пламени нужно и золото, и люминит? Что вообще такое люминит? И почему бутылочка такая короткая и широкая? Сэр Конли вбил ей в голову, что пламя ловят в длинные узкие бутылки. Их форма очень важна – только так стекло не расколется от жара.

Софи закрыла глаза, сосредотачиваясь на воспоминании, чтобы ничего не перепутать. Оно расплывалось – как будто не хватало чего-то, что все прояснит. Но бутылочка точно была широкой.

Концентрацию нарушил громкий звук рвущейся бумаги.

– Нет, Игги! – закричала она, кидаясь через всю комнату и вырывая свиток из его грязных лапок.

ТРРРРРРР!

Большой кусок бумаги остался у Игги, который принялся улепетывать, крепко сжимая свое сокровище.

– Вернись сейчас же, а то я скормлю тебя верминиону!

Пять минут она гонялась за ним по всей комнате, но так и не смогла заполучить остатки свитка.

– Стой! – закричала она. – Сейчас же остановись! Стой!

«СТОЙ!»

Ее мысленная мольба была настолько отчаянной, что она сумела ее передать.

Игги замер и повернулся, глядя на нее огромными от удивления глазами.

«Отпусти бумагу!»

Бумага полетела на пол, и она подхватила оторванный кусок, чтобы не повредить его еще сильнее.

– Ты только посмотри! – простонала она, раскладывая куски бумаги рядом, чтобы придумать, как лучше их склеить. – Ну и что мне сказать Грейди? Ты хоть понимаешь, сколько проблем…

Она замолчала, заметив свое имя.

Голосок на краю сознания умолял не читать. Но глаза уже зацепились за другое слово.

«Удочерение».

Она проглядела остальной текст, пытаясь понять, что говорилось в разорванном документе. И поняла.

«В соответствии с вашей просьбой процедура удочерения Софи Фостер отменена».

Глава 39

Слово звенело в сознании и пульсировало в ударах сердца. «Отменена». «Отменена». «Отменена». То есть начата. И остановлена.

Софи закрыла глаза, чтобы комната перестала кружиться. И только когда в легких начало гореть, она осознала, что задержала дыхание. Тело пронзила дрожь, и она обняла себя за плечи. Игги забрался к ней и прижался к ее шее, словно поняв, что ей сейчас необходим друг. Не помогло.

Она не могла думать. Не могла шевелиться. Не знала, как вообще теперь жить. А затем входная дверь распахнулась, и каким-то образом Софи смогла подняться на ноги. Она вытирала ладонью слезы, когда в комнату вошли Грейди и Эдалин.

– Что случилось? – спросил Грейди.

Ее грудь часто вздымалась от полузадушенных всхлипов.

– Посыльный принес свиток из Этерналии, но Игги его порвал.

Грейди судорожно вдохнул и кинулся к свитку, а Софи развернулась и побежала наверх. Он звал ее, но она не остановилась.

Захлопнув дверь, она для пущей надежности подперла ее стулом.