Лужок черного лебедя

Я уснул, и мне снился поплавок. Оранжевый, он болтался в глянцевой воде, совсем недалеко от берега. Рядом со мной на лавочке сидел Хлюпик с удочкой в руках. Этот Хлюпик из сна был удивительно реален, я видел каждую деталь, даже чувствовал запах — и только тут я понял, что, наверно, и не сплю.

— Как жизнь, Марвин? Мне тут снилось…

— Вставай вставай штанишки надевай.

— … что-то. Давно ты здесь сидишь?

— Вставай вставай штанишки надевай.

Мои «Касио» показывали, что я проспал всего десять минут.

— Должно быть…

— Скоро снег пойдет. Завалит все. Школьный автобус застрянет.

Я потянулся, захрустел косточками.

— А почему ты не смотришь «Лунного гонщика»?

Хлюпик с сочувствием глянул на меня, так, словно я — сертифицированный деревенский идиот.

— Потому что здесь нет телека, я на рыбалке вообще-то. Пришел посмотреть на лебедя.

— В Блэк Свон Грин нет лебедей, Марвин. В этом вся шутка.

— Дурацкие яйца! — Хлюпик сунул руку в штаны и стал чесать мошонку. — Дурацкие яйца!

Малиновка подлетела к кусту и села на ветку так, словно позировала для рождественской открытки.

— Итак, если не секрет, Марв, сколько щук ты уже поймал?

— О чем ты говоришь, я не ловлю сук, я ловлю рыбу.

— Оу.

Хлюпик, щурясь, смотрел на меня.

— Однажды я поймал огромного толстого карпа. Поджарил гада на палке, дома, на заднем дворе. Глаза — вот самая вкусная часть рыбы. Это было прошлой весной. Или позапрошлой. Или позапозапрошлой.

Звук сирены донесся до нас, приглушенный лесом.

— Что там случилось, как ты думаешь? — Спросил я у Хлюпика. — Кто-то умирает?

— Дебби Кромби везут в больницу. Ее ребенок скоро вылезет наружу.

Грачи кар… кар… каркали, их карканье было похоже на ворчанье старика, забывшего, зачем он поднялся по лестнице.

— Я уезжаю из Блэк Свон Грин сегодня.

— Что ж, увидимся еще.

— Нет, скорее всего не увидимся.

Хлюпик приподнял ногу и пернул так громко, что малиновка сорвалась с куста и в ужасе полетела прочь.

Оранжевый поплавок был неподвижен.

— Помнишь, в прошлом году ты нашел тут мертвого котенка?

— Я не люблю «Кит-Кат». Только «Киндер сюрприз» и «Твикс».

Оранжевый поплавок был неподвижен.

— Хочешь мармеладу?

— Нет. — Он взял у меня пакет с мармеладом и сунул себе в карман. — Не ошобенно.

Что бы это ни было, оно пролетело над нами так низко, что, я, наверно мог бы коснуться его кончиками пальцев, если б не был так напуган. Сначала я даже не понял, что это было. Дельтаплан… мой мозг пытался ухватить форму этой штуки, «Конкорд»…

… ангел-мутант, упавший с небес на землю…

Лебедь скользил по воздуху и замедлялся, готовясь встретить свое отражение.

Отражение скользило по водной глади и замедлялось, готовясь встретить лебедя.

Перед тем, как сесть на воду, гигантская птица раскинула огромные крылья и стала как-то неуклюже, как мультяшка, перебирать неловкими, перепончатыми лапками по поверхности. Она замедлилась и, наконец, белым животом упала на воду. Утки крякали, словно посмеивались над лебедем, но лебедь был сам по себе — он замечал только то, что хотел замечать. Он вытянул шею, словно разминаясь, совсем как мой отец после долгой поездки.

Если бы лебедей не существовало, их стоило бы придумать.

Я выпрямился и убрал руки от головы, постепенно приходя в себя после приступа паники. Хлюпик даже глазом не моргнул.

Оранжевый поплавок запрыгал на поверхности воды — плывущий лебедь создавал небольшие волны.

— Да, Марвин, — сказала я, — ты был прав.

С Хлюпиком никогда ни в чем нельзя быть уверенным.

Заросли дикого кустарника, окружавшие Дом в Лесу, были спилены. Спиленные ветки аккуратной кучкой лежали на газоне. Входная дверь была приоткрыта, и изнутри доносился грохот какого-то рабочего инструмента. Потом инструмент замолчал, и я услышал голос комментатора — он говорил о футбольном матче «Ноттингэм Форрест» против «Вэст Бромвича». Затем снова — грохот.

Двор был полностью очищен от деревьев и кустов.

— Здесь кто-нибудь есть?

Грохот продолжался.

— Ау-у?

Внутри, в прихожей, я увидел мужчину — примерно одного возраста с моим отцом, только гораздо более шипрокоплечий и мускулистый — в одной руке он держал кувалду, в другой — зубило.

— М-гу я чем-то п-мочь тебе, сынок?

— Я… я не хотел… беспокоить вас.

Строитель жестом показал «погоди секунду» и вырубил радио.

— Простите. — Сказал я.

— Да без проблем. Р-бята Клаффа[53] с-годня в ударе, они из нас катлету сделают. Мне прямо больно слушать.  — У него был какой-то совсем инопланетный акцент. — Кр-ме того, с-час как раз самое время для передышки. Я уже запарился возиться с этой гидроизоляцией. Это, к-нечно, ужасно глупо — браться за эт дело в од-ночку. — Он сел на нижнюю ступеньку лестницы, открыл термос и налил себе кофе. — Так чем я могу тебе помочь?

— Здесь… здесь ведь живет одна женщина.

— Мья теща? Миссис Греттон?

— Она старая. Черная одежда. Белые волосы.

— Да, эт она. Похожа на бабушку из «Семейки Адамс», да?

— Типа того.

— Она пеерехала к нам, мы выделили ей комнатку. Это недалеко отсюда. Ты знаком с ней?