Львиная доля серой мышки

— Жива, — прокряхтела Рина, выползая из мойки через дверцы. — Только, думаю, на макушке шишка вскочит. Жора, тебе надо еще раз продумать концепт шкафа. В нем есть маленькие недочеты.

В последней фразе — характер свекрови как на ладони. Странное сооружение, использовать которое можно либо скрючившись в три погибели и промокнув до нитки, либо спланировав в поддон вниз головой, она деликатно именует «шкафом с маленькими недочетами».

Жора и Рина повернулись ко мне. Мастер ойкнул и закрыл глаза рукой. Я насторожилась. Что случилось? Сомнительно, что Жора ослеплен моей неземной красотой.

Ирина Леонидовна округлила глаза, показала пальцем на мои ноги и прошептала:

— Ничего не вижу, ничего не заметила, но кто-то что-то потерял.

Я посмотрела вниз. На моих ступнях лежал разорванный пояс с резинками, на щиколотках висели свернутые бубликами чулки. Оставалось удивляться, каким образом я ухитрилась разодрать плотный пояс, и почему чулочки неожиданно потеряли свою фантастическую прочность.

Глава 28

— Вы переезжаете? — спросила я у Валентины, увидев в комнате штабель картонных коробок с надписями: «Посуда», «Белье», «Кухня».

— Перетаскиваюсь, — радостно пояснила Юферева. — От бабули досталась приличная двушка на краю света, а эта квартира хоть и не в самом дурном районе, но общей площадью двадцать один квадратный метр. Вместо кухни ниша.

— Немного тесно, — сказала я.

— Вы очень интеллигентно высказались, — засмеялась Валентина. — Жаль, санузел не видели — в него надо входить спиной, а выходить лицом вперед, повернуться почти невозможно, стены боками полируешь. Такую конуру продать шансов практически нет, но мне повезло, нашелся один желающий. И на бабушкино жилье тоже покупатель есть. Теперь я обладаю хоромами — восемьдесят метров! И это только комнаты. Плюс кухня пятнадцать. И лоджии. Две штуки. Вид на парк. Причем не на окраине.

Юферева некоторое время вещала о своих новых апартаментах, которые выменяла на две не слишком удобные квартирки.

— Хотите кофе? Чая нет. Завтра уезжаю, не хочу никаких продуктов с собой тащить.

— С удовольствием, — соврала я.

Валентина ушла, а я огляделась по сторонам. Интерьер не вызывал ни интереса, ни удивления. Обычная комната, обстановка которой свидетельствовала: ее хозяйка не очень обеспечена. Книг не было, на диване валялось несколько гламурных журналов, зато на стене висел большой плоский новый телевизор.

— Сливок нет, молока и сахара тоже, — сообщила Валентина, входя в комнату с двумя керамическими кружками в руках, — но кофе вкусный. Угощайтесь. Зачем я вам нужна?

— Адвокат Каравайкин сказал, что вы близко дружили с Мартиной Столовой, — начала я, — она покончила с собой.

— Жуть, — выдохнула Валя. — Читала иногда в Интернете про то, как человек с десятого этажа сбросился, и оставалась равнодушной. Считала себя бесчувственной, даже ругала, ну вот почему я не переживаю? А когда Марта погибла…

Юферева всхлипнула.

— Вот тогда я поняла, что на самом деле очень нервная, эмоциональная. Рыдала сутки. Неделю не спала. Кошмар! Ужас! Анфису теперь в детдом запихнут, каково там ребенку придется…

Я решила использовать момент и оседлала нужную тему.

— Возможно, отец дочь заберет. Вроде он обеспеченный человек.

Валя сделала глоток из кружки.

— Вы про кого? Кто богатый?

— Отец Анфисы, — пояснила я.

— Правда? — удивилась Юферева.

— Вы с ним не знакомы? — уточнила я.

— Нет, — вздохнула Валентина.

— Адвокат Каравайкин сказал, что вы лучшая подруга Столовой, — продолжила я.

Валя втянула ноги на кресло.

— Мы ходили в одну школу. Потом я отправилась в медицинское училище, Мартина тоже куда-то подалась. Тогда мы с ней не контачили. У меня была своя компания, приличная, а вокруг Столовой одни придурки крутились. Про нее говорили, что она чуть не с десяти лет деньги на улице зарабатывает. Даже если это и так, то все понятно — мать у Марты алкоголичка, отца нет, жрать нечего… Но я этим слухам не верила. Чтобы мужика зацепить, надо прилично выглядеть, одеться соответственно, а Мартина в фигне бабкинской щеголяла. Один раз я мимо самого дешевого секонд-хенда шла и ее выходящей оттуда видела. Знаете такие? Там мешок шмотья за пятьсот рублей отдают. Берешь втемную, дома открываешь и смотришь, что попалось. Может круто повезти, найдешь шикарное платье, юбку или кофту, а бывает, обнаружишь фартук кухонный прожженный да занавески гнилые. В эти магазины даже московские нищие не ходят, только гастарбайтеры. У Марты совсем денег не было, раз она там паслась. Я с ней после окончания школы не встречалась. Училась, в больнице год работала. Потом уволилась, надоело там. Клиника скоропомощная, народ грязный привозят, врачи злые, средний медперсонал хуже собак лает, сумку в сестринской оставить нельзя — сопрут, зарплата смешная, нагрузка большая… Ну ее на фиг, такую работу.

Валентина потянулась к кружке.