Маадай-Кара. Алтайский героический эпос

В верхнем (небесном) мире царствует верховное божество Юч-Курбустан. Он творец мира, может позаботиться об улучшении жизни на земле. В сказании «Алтын-Мизе» Юч-Курбустан говорит: «Ведь в моем творении не было таких бедняков, как эти (старик и старуха). В созданных мною червях и жуках не было такой пешей бедноты». И он наказывает черно-бурому жеребцу: «Корми, говорит, старика и старуху»[102]. Исполняя его распоряжение, черно-бурый конь приносит первым людям скот. Но вообще Юч-Курбустан не принимает участия в непосредственном «управлении делами» людей на земле.

После создания мира и обеспечения людей благами жизни бог спокойно блаженствует на небесах, созерцая созданный им мир. Однако его дочери и дочери других божеств по просьбе людей спускаются с неба, где они живут, на землю и принимают активное участие в мирских делах. Так, Ак-Таджи — дочь бога Ак-Бурхана, не знавшая греха небесная девица, оживляет героя Алтай-Бучыя[103]. Герой иногда женится на божественной девице.

В среднем мире находится золотой Алтай, где живут герой и люди его племени, а также злые и добрые ханы и их люди. Божество среднего мира — дух Алтая.

В нижнем (подземном) мире тоже существует жизнь, в общем такая же, как я на земле Алтая, но только подземный мир темен и некрасив я населен чудовищами. Он довольно подробно описывается в эпосе. В подземном мире господствует злой Эрлик, причиняющий много неприятностей людям, думающий только о том, чтобы навредить им. Героям алтайского эпоса приходится отправляться в подземный мир, чтобы силой оружия заставить Эрлика не вмешиваться в людские дела. Они успешно добиваются этого.

С мифологическими представлениями алтайцев связаны не только образы Эрлика и его людей, но и образы чудовищ, о которых говорилось выше. Души этих чудовищ, как и всех врагов героя, материализованы. Душа врага в виде птицы (чаще перепела) или зверя (чаще выдры) запрятана в ящике, а ящик находится в желудке какого-нибудь животного (марала, медведя и пр.). Чтобы победить врага, герой (но чаще его богатырский конь) находит эти души и убивает их. Со смертью души умирает и враг.

В алтайском эпосе человек понимает язык птиц и зверей, а все птицы, звери, домашние животные (в первую очередь богатырский конь) наделены человеческой речью. Вся природа одушевлена. Деревья, озера, реки, горы имеют свою душу, вернее, в них обитает особый дух — божество, говорящее на человеческом языке.

* * *

Поэтика и поэтические средства алтайского эпоса, по мнению исследователей, имеют древнюю общетюркскую основу.

Н.К*Дмитриев, основываясь на анализе польского ориенталиста Т.Ковальского, характеризует основу тюркского стиха как силлабо-тоническую[104]. Что же касается алтайского стиха, то Н.К.Дмитриев пишет, что в стихе алтайских сказаний «насчитывается 7—9 слогов», причем строфическая композиция их не выдержана: «принцип двухчленного построения не всегда выдержан ясно, и потому разбивка на строфы в известной мере произвольна, что можно установить даже на примере такого знатока, как Радлов, который иногда одно и то же произведение разбивал на стихи по-разному»[105].

В алтайском народном стихе рифма не обязательна, но зато в ней развита аллитерация (начальная или анафорическая). Н.К.Дмитриев считает, что «аллитерация развита настолько, что у якутов, монголов и отчасти алтайцев ее, действительно, надо избегать, а не подбирать нарочито»[106]

.

Изобразительные средства алтайского эпоса весьма древнего происхождения и также восходят к древним общетюркским истокам.

Как и во всем тюркском эпосе, в алтайском — огромное место занимает гипербола, что связано с преобладанием в нем фантастического, сказочно-волшебного начала: все рисуется в исключительных, фантастически больших масштабах.

Например, богатство героев изображается так:

"По всему Алтаю пасущеюся скотаГраниц нельзя было отыскать.

Места, где народ расселился,По границе объехать сил не хватает»[107].

Пение героини так хорошо, что:

«На высохших деревьях листья появляются.На пересохших полях зелень появляется»[108].

Особенно характерна для алтайского эпоса гипербола в сочетании со сравнениями:

«Два одинаковых, как ножницы, ухаСиневу и белизну неба туда и сюда бороздили,Два одинаковых глаза,Черные, как в затмении луна.В орбитах своих вращались»[109].

Много сравнений обычно употребляется при характеристике героя, героини. Например, героиня Очы-Бала характеризуется такими словами: