Маадай-Кара. Алтайский героический эпос

Контрастно чудесной стране героя и родовому священному дереву — вечному тополю — в дальнейшем рисуется земля его врага, богатыря Кара-Кула каана. Страна «нечистой силой владеющего каана» описывается в тоне осуждения и хулы. Там вместо величественных гор Алтая — черная гора, вместо светлой реки — черная река. Там «железная степь, не имеющая покрова», «железный тополь без коры» (3285—3301). Такое изображение вражеской страны вполне гармонирует с образом ее хозяина Кара-Кула каана — злого, враждебного хана, жестокого разорителя чужих стран.

Если образ величественного Алтая — родины героя — представляет гиперболизированное изображение горной страны — родины создателей эпоса, то «вечный тополь», возвышающийся над страной героя, как «железная степь» Кара-Кула каана, наделены сказочно-фантастическими чертами.

Пейзаж в «Маадай-Кара» (как и в других алтайских сказаниях) занимает большое место, и не только при описании страны героя или его врагов. Каждая местность, которую проезжает герой, каждая страна, в которую он приезжает, описываются более или менее пространно. Пейзаж дополняет, подчеркивает черты характера, образ жизни своих обитателей, богатырей—друзей и врагов героя. Во всех сказаниях воспевается природа Алтая. Его высокие горы, заслоняющие собою солнце, достигающие неба и луны, воспеваются с огромной любовью, восторженно. Алтай в сказаниях олицетворяет всю землю, где живут люди.

Во вступительной части «Маадай-Кара» наряду с родовым деревом большое место отводится «девятигранной серебряной коновязи». Это столб перед юртой — на том месте, где встречают почетного гостя. Здесь, у коновязи, прибывший богатырь оставляет на привязи своего коня и направляется в юрту хозяев.

Коновязь, как и вечный тополь в эпосе, божественного происхождения. В «Маадай-Кара» верхняя часть коновязи доходит до мира верхних божеств и служит коновязью Юч-Курбустану, нижняя часть ее спускается до страны подземного божества Айбыстаяа и служит ему коновязью. Коновязью богатыря является лишь средняя часть этого чудесного сооружения.

Коновязь и ее описание занимают значительное место как в «Маадай-Кара», так и в других алтайских сказаниях. Часто у коновязи получают отражение события, которые происходят в юрте у хозяев. Например, в «Маадай-Кара» в юрте погибает Кара-Кула каан, в это же время у коновязи падает и его конь: их души были связаны.

Описания вступительной части «Маадай-Кара» своей яркостью, фантастичностью и необыкновенной гиперболизацией представляют подготовку к воспеванию подвигов героя. Но сам старый хозяин этой страны не оказывается героем. Маадай-Кара и его жена Алтын-Тарга — беззащитные старики. События, связанные с ними, являются только подготовкой к основным, вешающим событиям, в которых должен участвовать главный герой. Они же тихо и безмятежно доживают свою старость, на всем видна печать дряхлости хозяина. Старый богатырь все спит, а в это время:

От своих пастбищ скот ушел,За тридцать гор перевалял,От своих стоянок народ ушел,Семьдесят долив переехал (205—208).

Постепенно все внимание концентрируется на беспомощности старого Маадай-Кара, который не только не может защититься от врагов, но не может даже вести свое хозяйство. В конце концов старость богатыря становится причиной его несчастья. Злой Кара-Кула каан, узнав о старости и беспомощности Маадай-Кара, прибывает в его страну, разоряет и грабит его стойбище, уводит в плен всех людей и самого Маадай-Кара вместе с женой.

Ни одной травинки не оставил,Которая на земле осталась бы расти, — все с корнем вырвал,Ни одного пня не оставил,Который над землей бы виднелся, — все сжег (1124—1127).

Подобные же картины вражеского насилия, разграбления и разрушения страны героев эпоса можно встретить почти в каждом алтайском сказании. Они отражают черты реальной исторической жизни алтайского народа, которому, как уже отмечалось выше, не раз приходилось испытывать нашествие завоевателей и грабителей.

Кара-Кула каан рисуется как кровожадный насильник и завоеватель:

Кровь народа пьет.Слезы (народа] в ведро собирает —Без остатка все выпивает,Человеческую кровь в бочку собирает —

До дна выпивает (519—923).

В то же время Кара-Кула каан так силен, что даже не знает смерти:

Нет у него крови, которая вытекла -бы, алея,Нет у него души, которая прервалась бы

(1021—1022).