Магия Голоса

С трудом выбравшись из кибитки, обратила внимание, что Владыка, последовал за мной. Огляделась. Ящер, запряженный в кибитку, конечно же, не Шер. Три воина спят, прячась от солнечных лучей в тени кибитки. Два на карауле, один контролирует восточное направление побережья, другой — западное.

Отойдя от кибитки на некоторое расстояние, нашла место, где трава повыше, присела и задумалась. Парни, во главе с Горусом, бросились за мной вдогонку. В этом я не сомневаюсь. Есть небольшой шанс, что повезет, и им удастся мне помочь. Когда посылать им Зов? Вряд ли мой Зов донесется через пролив Океана, даже если я вложу в него всю Силу. Но попытка не пытка. Вдруг, меня всё-таки услышат, несмотря на большое расстояние? Тогда они хотя бы будут знать, где я. И так — сейчас? Тогда Владыка, тут же, сорвётся с места, и догнать нас будет труднее. Потом? Если произойдёт соединение с собираемым по побережью караваном, то вызволять меня будет намного сложнее и опаснее. Значит, до соединения с караваном, но и не сейчас. Пока мы стоим на месте и не движемся, мои спасатели, возможно, определив правильно направление, подойдут ближе.

С помощью заклинания очищения привела в порядок тело, волосы, одежду, обувь и, вернувшись в кибитку, снова легла на полку.

— Есть будешь? — спросил Владыка, всё это время не выпускавший меня из поля зрения и последовавший за мной в кибитку.

— Буду, — ответила я, при мысли о еде поняв, что голодна, как крокодил.

Он вышел и вскоре вернулся с большой миской варёного мяса порезанного кусками, и сунул ее мне в руки.

Я села и активно заработала челюстями, мне нужна сила, физическая и магическая. Я не смирюсь с уготованной мне Владыкой участью и буду сопротивляться, всеми доступными мне способами. Он еще пожалеет о том, что связался со мной.

— Мне нравится, что у тебя хороший аппетит, значит, ты здорова, — сказал Владыка, снова укладываясь на полку.

— Угу, — промычала я с полным ртом. — Ещё бы ему быть плохим, если больше суток не есть.

Вскоре увидела, что Владыка уснул. Это хорошо, не будет приставать. Съев всё, удовлетворённо вздохнув, легла и, повернувшись носом к стене, неожиданно заснула, хоть это и не входило в мои планы.

Проснулась уже ночью, от того, что кибитка качнулась. Открыла глаза. Владыка сидит на полке, развалившись и вытянув широко расставленные ноги в проход. На скамье погонщика сидит один из воинов и понукает ящера к движению. Ящер тянет кибитку без усилий, но медленно, видимо, такого ящера, как я когда-то просила у Горуса, в природе нет.

Я села, и внимательно посмотрела на Владыку. Несмотря на его внешнюю бесстрастность, я как-то научилась определять его состояние. Или, может быть, проведя так много времени среди орков, полюбив орка, я стала лучше понимать их? Его длинные, черные, блестящие волосы влажные и распущены. Нет бьющего в нос тяжёлого запаха мужского пота. Помылся, что ли? Бугрящиеся под прочной кожей мышцы свидетельствуют о высоком тонусе, видно, что он отдохнул и полон сил. В глазах светится нетерпеливый азарт предвкушения. Ох, плохи мои дела…

— Иди ко мне, — похлопав себя по бедру, самоуверенно сказал он.

Я несогласно качнула головой. Ярость мелькнула в его глазах и резким движением он, приподнявшись, хвостом захватил мои ноги и сковал их, а руками, сдёрнув меня с полки, перекинул к себе на колени, крепко удерживая.

— Р-р-р, запомни, — злобно прорычал он, — если я что-то приказал, это надо исполнять немедленно. Иначе, я сделаю тебе очень-очень больно, и, всё равно, добьюсь своего. Поняла?

Я, молча, но утвердительно кивнула. Вспомнила его наглядные уроки в Большой Орде, и все мысли на какое-то время панически разбежались из головы. Я не столько боюсь быть убитой, в глубине души уверенная, что он этого не сделает, сколько страшусь, пройдя через боль, быть покалеченной и из-за этого беспомощной. Пожалуй, никогда, за всю свою жизнь, я не боялась никого и ничего, так, как этого жестокого орка. От одного взгляда на него, у меня в животе скручивается холодный, тугой узел страха. Даже мой Дар, всегда выручающий меня в трудных ситуациях, с ним оказался практически бесполезен. Значит, надо пытаться действовать хитростью и мнимой покорностью. Мне не отстоять свою свободу в открытом противостоянии.

Ярость погасла в его глазах, и он, довольно хмыкнув, надёжно удерживая меня хвостом, стал расплетать мою косу.

— Когда мы будем одни, будешь ходить так, мне нравятся твои волосы, — скользнув носом по распущенным волосам, он упёрся им мне в грудь. — И голая, — добавил он, рванув мою рубашку, обнажая грудь и больно впиваясь в неё клыками.

— А-а-а-а-а! — закричала я, дёрнувшись всем телом от боли и отвращения.

— Мне нравится, как ты реагируешь… Люблю подчинять, делая больно… люблю, когда меня умоляют о пощаде… люблю чувствовать слабость окружающих и безграничную собственную силу… — прошипел он мне в лицо, не спеша облизывая окровавленные губы. И перекинув меня на свою полку, придавил своим телом.