Магия любви

Час летел за часом, на улицах стало не протолкнуться, а Большой канал походил на Регент-стрит в час пик. Вдоль берегов сновали туда-сюда сотни гондольеров, лавировавших между колесившими по городу водными автобусами. Путеводитель утверждал, что сто семьдесят каналов города соединяет более четырехсот мостов, и к ленчу Джейн чувствовала себя так, будто почти все их обошла. Ноги начало ломить, и Джейн вздохнула с облегчением, когда на одной из маленьких улочек приметила ресторан, из которого доносился аппетитный запах рыбы. В витрине томились истекающие соком лобстеры, золотистые ломтики жареного картофеля и хрустящие, свежеподжаренные скампи, от которых у нее слюнки потекли. Ресторанчик — по ее меркам, не более чем обычное кафе — был битком набит людьми, большинство перекусывало за узкой стойкой, бегущей вдоль задней стены. Она нерешительно вошла внутрь, сомневаясь, хватит ли ей запаса итальянских слов, чтобы объясниться с официантом. Однако все ее волнения оказались напрасными — девушка за прилавком тут же признала в ней иностранку и заговорила по-английски. Через несколько мгновений Джейн оказалась на заднем дворе ресторана, где в тени сучковатых деревьев притаились около полудюжины столиков. В углу молодой парень распевал песни под гитару, нисколько не заботясь о том, что посетители не слушали его.

Джейн сняла туфли и блаженно подвигала пальчиками, наслаждаясь роскошью прекрасно приготовленных, но простых блюд. Она только теперь поняла, насколько устала от вычурного меню «Камбриана».

Основательно подкрепившись, девушка направилась к площади Сан-Марко. Церковь действительно оказалась невероятно красивой, даже самый привередливый путешественник не смог бы равнодушно пройти мимо.

Джейн долго бродила по собору, осматривая мозаики и арки из редчайшего мрамора, задержалась у высокого алтаря, отделанного ручной работы золотой и серебряной чеканкой. Неужели человеческие руки способны сотворить нечто подобное? Просто невероятно!

Выйдя на белый свет, Джейн постояла немного, привыкая к яркому солнечному свету, и тут волос ее коснулось чье-то крыло. Голуби площади Сан-Марко, как и голуби Трафальгарской площади, оживляли пейзаж и ужасно шумели, временами хлопанье их крыльев даже напоминало шум надвигающегося шторма! Никогда в жизни она не видела столько голубей разом — тысячи или, лучше сказать, десятки тысяч птиц кружились в воздухе, толклись под ногами, опускались чуть ли не на голову и тут же взлетали вверх, к аркам, которые служили им домом.

Среди туристов — по большей части американских — трудно было встретить настоящего итальянца, но последних сразу можно признать по равнодушному виду, с которым они проходили мимо сувенирных лавок и бесчисленных магазинчиков, к тому же они даже взглядом не удостаивали ни церковь, ни высокую кирпичную колокольню.

С колокольни, между прочим, открывался прекрасный вид на город, и, выпив чашечку кофе, Джейн направилась прямиком к ней, заплатила за вход и была доставлена лифтом на самый верх.

Девушку так заворожило представшее перед глазами зрелище, что она даже не заметила, как стрелки часов подползли к четырем. В воздухе зажужжало, и вдруг раздался грохот столь невероятный, что Джейн показалось, будто из нее душу пытаются вытряхнуть.

Она зажала уши руками, тело ее содрогалось в такт раскачивающимся над головой колоколам.

Неожиданно сильные руки подхватили ее за талию, и она замерла в их объятиях, пока звон окончательно не стих. И только тогда Джейн сумела повернуться и увидела перед собой загорелое и такое любимое лицо Стивена.

— Разве тебя не предупредили? — спокойно поинтересовался он.

Она покачала головой, не в силах вымолвить ни слова, он подхватил ее под руку и повел к лифту.

— Эффект действительно потрясающий, в полном смысле этого слова, — сказал он, нажимая на кнопку. — А если еще и без предупреждения…

— Мне показалось, что я вот-вот в обморок рухну, — призналась Джейн. — Глупо, конечно, но…

— Некоторые люди чувствительнее других, и к звукам в том числе. Лично мне грохот нипочем, а вот если кто ножом по стеклу водит — меня аж передергивает!

Двери лифта распахнулись, и они вошли внутрь.

— Не ожидала тебя тут встретить, — пробормотала девушка. — Думала, что ты Венецию уже вдоль и поперек изучил.

— Так и есть. Я много раз здесь бывал. Но всякий раз обязательно прихожу сюда, к колокольне, люблю поглядеть на город с высоты.

— Красиво, правда?

— Да. Венеция мне больше Рима нравится.

Они вышли на площадь. Стивен остановился в нерешительности, и Джейн поняла, что ей пора удалиться, но она с места не могла двинуться, не в состоянии уйти от него.

— Я удивлен, что Колин не поднялся с тобой на колокольню, — бросил Стивен.

— А что, должен был?

— Я бы тебя одну не пустил.

— Но я действительно одна. Колина со мной нет, он в Лидо.

Она развернулась и направилась через площадь, задрав носик, глаза часто моргают, стараясь справиться с некстати нахлынувшими слезами.

— Джейн, погоди!