Магия шипов

Он открыл рот, чтобы возразить, но она не услышала последнюю фразу. Элизабет уже дотянулась до Кодекса и ухватилась за него. Обложка обжигала, как раскаленное железо, даже сквозь повязку, и мир резко завертелся перед ее глазами.

Девушка появилась в мастерской Прендергаста, поскользнувшись и чуть не упав на мокром дощатом полу. Комната выглядела так, словно пережила землетрясение. В одном ее конце лежал перевернутый на бок стол, потолочные балки сплошь покрывали трещины и сколы. Все измерение сотрясла дрожь, от которой банки попадали с перекошенных полок и разлетелись на множество осколков, разлив по полу свое отвратительное содержимое.

В этот раз она переместилась не одна. Натаниэль держал ее за руку. Позади него стоял Сайлас, ухватившись, в свою очередь, за его запястье. Они обменялись взглядами. Либо Прендергаст намеренно впустил их, либо он был уже не в состоянии охранять это место.

– О, великолепно, – слабо произнес Прендергаст. – Еще посетители. Простите, что не встаю и не предлагаю вам чай.

Он лежал, съежившись, на полу между накренившимися полками, словно кто-то швырнул его туда как старую ненужную газету. Элизабет бросилась к нему. Его бледно-желтое лицо исказила боль.

– Что произошло? – спросила она. – Где Эшкрофт?

Прендергаст разразился приступом кашля. Когда ему стало легче, он выдохнул.

– Вы упустили его. У нас с ним состоялась чудная беседа.

Разочарование Элизабет отступило, когда очередной приступ сотряс его худощавое тело.

– Помоги мне сесть, девчонка, – задыхаясь, проговорил он наконец. – Так-то лучше. Я хочу посмотреть, что он сделал с моей… о боже! – Старик замолчал. Она проследила за его взглядом. На другом конце комнаты угольки медленно пожирали дощатый пол, так же, как страницы Кодекса в другом мире. Пепел, вихрясь, вздымался в пустоту.

– Это измерение распадается, – объяснил Натаниэль, возникнув в поле ее зрения. – Мы не можем здесь задерживаться. В лучшем случае у нас есть еще несколько минут.

Глаза Прендергаста расширились.

– Ты… Ты – Торн! – Он повернулся к Элизабет и фыркнул. – Ты с ума сошла? Привести сюда кого-то вроде него? Ты хоть представляешь себе, кто это?

Натаниэль напрягся. Инстинктивно он провел рукой по волосам, пытаясь сделать серебристую прядь менее заметной, догадалась Элизабет.

– Бальтазар не был твоим лучшим другом, я поняла.

Прендергаст хмыкнул.

– Конечно же нет, черт бы его побрал. Те из нас, кто хоть немного соображал, старались держаться от него как можно дальше. Даже Корнелиус не имел с ним никаких дел. А ты, мальчишка, ну просто вылитый он!

Натаниэль побледнел. Элизабет не могла позволить этому продолжаться.

– Нам нужно знать, что здесь произошло, – вмешалась она. – Эшкрофт еще вернется сюда? Я не понимаю, почему он ушел, если только…

Она осеклась. Прендергаст избегал ее взгляда.

– Если только ты не раскрыл ему свой секрет, – закончила она.

– В свою защиту могу сказать, – ответил он, – что боль гораздо более убедительна, когда ты не испытывал ее уже сотни лет. – Чародей съежился, заметив выражение лица Элизабет.

– Что ты рассказал ему? Нам нужно это знать!

– Если вы думаете, что я позволю правде попасть в руки Торна…

– Это уже не имеет значения! Все кончено! – Девушка боролась с желанием встряхнуть его как следует. – Все это, все, что ты сделал, – она обвела рукой мастерскую, – станет бессмысленным, если не поможешь нам. Натаниэль здесь, чтобы остановить Эшкрофта. Веришь ты или нет, но твое время на исходе. Это последний шанс все исправить.

Прендергаст свесил голову, скривив рот.

Прошло пару секунд, прежде чем он принял решение.

– Смотрите внимательнее, – горько произнес он. – Я не буду повторять дважды.

Он снял все шесть колец со своих исхудалых пальцев. Пока Элизабет и Натаниэль завороженно смотрели, старик начал раскладывать их на полу. Озарение снизошло, когда он поместил на свое место последнее, шестое кольцо. Порядок, в котором он выложил кольца, был так же знаком Элизабет, как ее собственные пять пальцев. Одно кольцо в центре, пять остальных – разбросаны вокруг на равном расстоянии, формируя круг.

– Что за схему я изобразил? – спросил он.

– Расположение Великих библиотек, – ответила Элизабет, и, одновременно с ней, Натаниэль, с той же уверенностью. – Пентаграмму.

Воцарилась тишина.

Элизабет присмотрелась, на сей раз более внимательно. В своем воображении она очерчивала линии между каждым из колец Прендергаста, соединяя их в звезду, заключенную в круг. Это была пентаграмма. А еще это была карта Великих библиотек. Одновременно и то и другое.

Ужас, охвативший ее, перехватил дыхание.

– Против часовой стрелки, – прошептала она. Натаниэль взглянул на нее, и она пояснила: – Что-то беспокоило меня весь день с тех пор, как к нам пришла карта, нарисованная Катрин. Теперь я понимаю, что. Нападения на библиотеки происходили в порядке против часовой стрелки. Нокфельд, Саммерсхолл, Феттеринг, Фейруотер. Затем Харроус. Схема всплыла у меня в голове, когда я поджигала свечи во время призыва Сайласа.

– Продолжай, девочка. – Темные глаза Прендергаста заблестели. – Ты почти докопалась до сути.