Магия шипов

– Именно так. Видимо, он запасается временем, потому что еще не готов к Харроусу…

Трое проболтали всю ночь, прерванные лишь случайно нагрянувшей проверкой, которая заставила их в спешке ретироваться, чтобы хранитель не увидел их лишенные тела головы, парящие в зеркале над шкафом Катрин. В другой раз это был Сайлас, настоявший на том, чтобы накрыть им стол из трех блюд на кофейном столике. Катрин с неподдельным интересом наблюдала за Сайласом, но, к счастью, ничего не сказала.

Собрание завершилось попыткой заставить Натаниэля отправиться внутрь Кодекса. Поначалу они отправляли его в одиночку с целью установить контроль над книгой, как пояснила Катрин, однако, как Элизабет догадалась, она лишь хотела посмотреть на напрасные старания чародея. Затем они попытались проникнуть туда вместе, взявшись за руки в надежде на то, что Элизабет каким-то образом сможет затащить его с собой. Но каждый раз она лишь появлялась в комнате в одиночку. Прендергаст был настолько возмущен ее непрекращающимися визитами, что начал кидаться в нее банками с заспиртованными пальцами, из-за чего им пришлось отложить эту затею на утро.

– Элизабет, – обратилась к ней Катрин, когда все они встали, потягиваясь. – Могу я поговорить с тобой наедине?

От волнения у Элизабет скрутило желудок. Без сомнений, подруга заметила то, как она краснела каждый раз, когда Натаниэль брал ее за руку. Неужели им действительно так необходимо это обсуждать?

Как только Натаниэль и Сайлас покинули кабинет, она рухнула на диван, сложив руки на коленях.

– Ты в порядке? – спросила Катрин. – Выглядишь так, будто у тебя несварение. Короче говоря, я размышляла о твоей способности сопротивляться магии – откуда она могла взяться и все такое.

Элизабет упала на подушки. Она чувствовала, как от облегчения все внутренние органы расползаются по местам.

– У тебя есть какие-то идеи?

– Что ж, – осторожно начала Катрин, – должна быть некая причина, по которой ты – единственный человек, способный проникать внутрь Кодекса. Все это связано. – Она сделала паузу. – Ты помнишь тот раз, когда упала с крыши, ничего себе не сломав?

Элизабет кивнула, припоминая. Ей было четырнадцать, когда она, прячась от Финча, забралась на крышу двухэтажного здания.

– Мне просто повезло.

– Не думаю. Такое падение должно было здорово навредить тебе, а ты отделалась лишь парой синяков. Стефан клянется, что видел, как ты расколола каменную плитку. Затем еще был случай с люстрой в столовой – она приземлилась прямехонько на тебя. А тот раз, когда ты разбрызгала клубничный джем по всему…

– Знаю-знаю! – прервала ее Элизабет, краснея. – Я помню. Но какое отношение все это имеет к тому, что я могу проникать внутрь Кодекса?

Катрин прикусила губу.

– Ты не просто сопротивляешься магии. Ты физически более вынослива, чем обычный человек. Тебе удавалось уцелеть после тех вещей, которые прикончили бы любого другого.

Элизабет хотела возразить, но вспомнила момент, когда сражалась с Книгой Ока. Малефикт сжимал ее с такой силой, что легкие почти лопнули, однако, насколько она знала, ей удалось отделаться лишь переломом ребра. В целом все это действительно выглядело странно.

– Я думала, как все это может быть связано, – медленно продолжила Катрин, – и кое-что поняла. Ты помнишь те эксперименты, которые я проводила, когда мы только познакомились?

– Над книжной тлей?

Катрин кивнула, и ее глаза подернулись завесой таинственности.

– Потрясающие создания. Они проводят весь день, возясь в пергаментной пыли, поедая и вдыхая магию, которая не причиняет им никакого вреда, и вырастают до огромных размеров. Ко всему прочему их почти невозможно убить. Поначалу я думала, что это какой-то отдельный вид, который не имеет никакого отношения к обычной тле. Но после того, как изучила их, поняла, что дело вовсе не в этом. Сразу после вылупления это совершенно обычные насекомые. Воздействие гримуаров – вот что меняет их.

На миг Элизабет потеряла дар речи. Голова закружилась. Она представила себя маленьким ребенком, ползающим среди книжных полок, незаметно проскальзывающим в многочисленные ходы библиотеки. Девушка едва могла вспомнить моменты из своего детства, когда не была с ног до головы покрыта слоем книжной пыли.

– Ты имеешь в виду, что я… книжная тля?

– По крайней мере, ее человеческая версия, – ответила Катрин. – Насколько мы знаем, ты – единственный человек, выросший в Великих библиотеках, в то время, как большинство воспитанников попадают туда в возрасте тринадцати нет. Должно быть, они слишком развиты, чтобы с ними случились какие-то изменения. Но ты…

Элизабет испытала ощущение, будто по голове ударили гримуаром. Шестнадцать с половиной лет у нее словно двоилось в глазах, и неожиданно ей удалось сфокусироваться. Вот почему она проснулась в ту ночь, когда Книга Ока вырвалась на свободу. По этой же причине девушка могла противостоять чарам Эшкрофта, а книги в архивах… как они называли ее?

Истинное дитя библиотеки.

Чернила текли по ее венам. Магия Великих библиотек жила в каждой клеточке тела, они были частью нее, а она – частью них.