Магнус Миллион и Спальня кошмаров

Осознавала ли она, что весь зал смотрит сейчас на неё одну? Так или иначе, её это нисколько не смущало. Должно быть, когда всю жизнь носишь на плечах груз такой неземной красоты, привыкаешь к тому, что все без исключения обращают на тебя внимание. И всё-таки, по мнению Магнуса, Свен Мартенсон разглядывал её уж слишком пристально, и Магнусу было от этого немного не по себе.

Когда конференция наконец-то завершилась, все были так рады вздохнуть свободно и размять затёкшие ноги, что оратору достался настоящий шквал аплодисментов.

– Это ещё хуже, чем старик Рагнард! – прошептал сосед Магнуса.

– Хватит хлопать, а то сейчас по новой начнёт! – предупредил другой.

Оркестр определённо разделял эту точку зрения: словно для того, чтобы не допустить нового всплеска вдохновения оратора, трубачи заиграли весёлую мелодию, оповещающую начало церемонии вручения награды.

Опираясь на руку своей прекрасной спутницы, Филипп Оппенгейм торжественным шагом направился к штуковине, похожей на скамейку для молитв и с такой же обивкой из бордового бархата, и с видимым усилием преклонил на неё колени.

Но даже и так, стоя на коленях, он всё равно был слишком высок для его высочества. Великий герцог вышел на сцену под бой барабанов и был вынужден подняться на цыпочки, чтобы надеть на шею учёному награду: светло-зелёную ленту, на которой висела тяжёлая медаль с гербом Сильвании.

Великий герцог вынул из ножен саблю и трижды коснулся клинком плеча учёного, прежде чем провозгласить своим по-мальчишечьи звонким, но сильным голосом:

– Профессор Филипп Оппенгейм, за заслуги, оказанные нашему отечеству, я посвящаю вас в великие магистры ордена рыцарей Сильвании.

Казалось бы, смех, да и только: почтенный учёный стоит на коленях перед мальчишкой. Однако ни у Магнуса, ни у его товарищей не возникло желания усмехнуться. Несмотря на невысокий рост и хрупкое телосложение, великий герцог внушал уважение, трудно было даже объяснить почему. А ещё он вызывал непонятную грусть – такая, бывает, находит, когда видишь человека, которому повезло меньше, чем тебе, и он вынужден играть навязанную роль, но несёт свою ношу с изяществом и достоинством.

Конечно, учащихся не пригласили на официальный приём, который последовал за церемонией. Но попробуй-ка удержи отряд оголодавших лицеистов от посещения театрального буфета, тем более что девочки из школы домоводства были уже там и, вырвавшись из-под контроля надзирательниц, хлопали ресницами и за обе щёки уплетали пирожные…

Магнус воспользовался общей суматохой и не побежал вместе со всеми в буфет. Он хотел найти Свена Мартенсона, но как это сделать в такой толчее?

Оказалось проще простого: надо было лишь присоединиться к толпе поклонников и журналистов, которая тянулась за прекрасной женщиной в шёлковом платье. Все хотели взять интервью у профессора, и неизвестно, как бы он смог добраться целым и невредимым до зала приёмов, если бы не двое надзирателей, старательно ограждавших профессора от толпы.

– Магнус? Вот уж кого не ожидал увидеть…

Вот он и нашёлся – стоял укрывшись за колонной, с глазами красными от чрезмерного всматривания в бинокль. Он хлопнул мальчика по плечу и воскликнул с преувеличенной радостью:

– Я-то думал, тебя держат взаперти в интернате!

– Мне тоже интересно, как вам удалось заполучить приглашение сюда, – парировал Магнус. – Все ваши враги – ну, или почти все – сегодня здесь.

– Тоже мне проблема! Мимси отменно подделывает любые бумаги.

– То есть она специалист не только по кражам, но ещё и по фальшивым документам? Класс! – Свен Мартенсон изобразил, будто снимает воображаемую шляпу. – Ты имеешь честь беседовать с его превосходительством Малроем Макколли, полномочным послом Нового Уэльса. Звучит шикарно, правда? Самое сложное было достать смокинг. Но скажи мне: тебя-то что сюда привело?

Разговаривая, он не упускал из виду прекрасную даму. Когда она удалялась, он тоже продвигался по залу и тащил за собой Магнуса. Его игривость, напускная или искренняя, начинала раздражать мальчика.

– Похоже, вас куда больше интересуют сейчас другие вещи, – насмешливо сказал он.

– А! Ты о ней? – спросил Мартенсон, и лицо его расплылось в мечтательной улыбке. – Красавица, правда?

– Нет. Ну, то есть да… Но какое это имеет значение! – вскипел Магнус. – Я пришёл просить вас о помощи, а вы, вы… Ну и ладно. Сам справлюсь.

Он развернулся и хотел было уйти, но Свен Мартенсон его остановил:

– Подожди.

– Не буду вам мешать.

– Это не то, что ты думаешь! Я знаю Алисию уже десять лет.

– Алисию?

– Алисию Оппенгейм. Дочку профессора. Я так давно её не видел, что совершенно потрясён этой встречей.

– Тогда почему бы вам не пойти и не поздороваться с ней, если вы так хорошо знакомы?

– Это очень долгая история, Магнус. Слишком долгая для того, чтобы рассказывать её здесь. Пойдём, я знаю место, где можно спокойно поговорить.