Малая

— Пойдешь. Еще как пойдешь. — Пообещал, ей так, что она округлила от страха глаза. Да-да, сейчас будет много интересного и сладкого. Доигралась, одним словом, хоть наверняка и не понимала что делает.

Запихнув ее в домик, закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

— А вот теперь поговорим.

— Нам не о чем разговаривать больше! — Пыталась пыжиться, но по мечущемуся взгляду было понятно, что броня дала трещину.

Вадим не сдержался, облизал губы, заставив ее попятиться назад.

— Вначале ты объяснишь мне, что тебя укусило, а потом я введу противоядие. — Наблюдая за тем, как она вкусно дернулась, ощутил нехилый такой импульс снизу. О, да-а-а… волнение распространилось по телу. Давненько его так не цепляло.

— Я не хочу тебя больше! Так понятней? — проговорила сквозь зубы.

Какая удача, что на улице было лето — одежды на ней всего ничего. Жаль, что она в брюках. Эти две мысли пришли ему в голову одновременно.

— Малая, а ты в курсе, что врать не хорошо? — спросил, отклеившись, наконец от двери. Ох, как же она вздрагивала в такт его шагам. Смотрел бы и смотрел. Ему в тот момент было совершенно не важно, появился ли у нее кто-то или нет. Цель рисовалась единственная — заполучить назад. Утвердить свое право. А с причинами бунта он разберется потом.

— Даже не вздумай. Не подходи. — Ее голос дал трещину; слегка осип от нервов. Подняла свою сумочку на уровень груди, в защитном жесте.

Бесстрашная какая… девочка. Знает, что в ловушке, а не прекращает фордыбачить. Вадим усмехнулся и продолжил наступать. Размял шею, начал расстегивать ремень на джинсах. Ну, наконец. Дождался. Взгляд Малой стал меняться ежесекундно: смелость-страх-смелость-страх…

А вот теперь поговорим…

Илона пребывала в непонятном оцепенении, но с возможностью двигаться. То, что она видела в глазах Вадима, ее страшило и завораживало одновременно: приговор. Никогда до этого он так на нее не смотрел и не двигался так, пугающе. Грация пумы перед прыжком. По спине побежали мурашки. Что происходит? Это из-за того, что она его бортанула?!

— Остановись, пожалуйста. — Постаралась сказать как можно тверже, но снисходительная улыбочка в ответ только усилила опасения. Даже если он ее услышал, то судя по реакции, человеческую речь больше не воспринимал. У мужчин есть такая способность: голова отключается в определенный момент, а вместо нее ними начинает руководить совершенно другая часть тела. Да-да. Та самая, которая сейчас явно обозначилась ниже его талии. И это он еще даже пальцем к ней не притронулся. Ну, все. Ее взгляд был замечен и легкий нервный тик коснулся уголка его губ. Мама.

Вадим медленно надвигался, загоняя ее в угол, подавляя своим мужским эгрегором и заставляя уступать на ментальном уровне. Больше всего Лону поражала ответная реакция собственного тела — в животе потеплело и сладко покалывало, а внутри что-то заныло, заскулило и обрадовалось одновременно.

Илона непроизвольно содрогнулась, когда столкнулась спиной с препятствием, и не заметила как Разумовский, пользуясь долями секунды, пока она оборачивалась, оказался совсем рядом, сделав два быстрых бесшумных шага. Левой рукой преградил единственный выход, уперев ладонь в стену рядом с ней, а правой мягко, но сильно взял за шею.

— Не хочешь? И как давно ты меня не хочешь? — поинтересовался вкрадчивым голосом.

Она все еще не сдавалась, даже будучи фактически зажатой со всех сторон. От этого у Вадима медленно, но верно с каждой долей секунды джинсы становились все теснее и теснее. То, что отношения больше никогда не вернутся в зефирно-бархатную колею, было понятно как дважды два. Они всегда диктуются поведением партнера. Пока была покладистой и смиренной — получала бережливо-ласковый секс. Начала дурить — пусть не ждет от него мягкости.

Главное, чтобы выдержки хватило. Просто вы@бать — не вариант. Должна кончить. И желательно, не раз. Только так он сможет разобраться с ерундой, поселившейся в ее голове и вернуть лицензии на доступ к сокровенному.

Наклонившись, чуть ослабил хватку и без прелюдий протиснулся языком в ее рот. Задергалась, непроизвольно добавляя порцию тестостерона ему в кровь. Целовал до тех пор, пока не ответила, но стоило переключиться на шею, тут же попыталась освободиться.

— Ты ненормальный?! — зафырчала зло. — Отпусти меня!

Как там дед Георг говорил? «С бабой не надо болтать, бабу надо еб@ть!» Разумовский вжал Лону в угол своим торсом еще сильнее и добрался к брюкам. Пуговица не выдержала натиска, и, стукнувшись о пол куда-то покатилась.

— Вадим! — вскрикнула, переходя на жалобный писк.

Он чуть отстранился, но ровным счетом для того, чтобы самому было удобнее добраться к ней между ног. Ткань под его рукой затрещала.

— Вадим!! — Ила покраснела от жалких стараний остановить его. Цеплялась своими ручками, оставляя царапины, и сычала от злости. — Прекрати!!