Маленький цветочный магазин у моря

Я влезаю в горячий душ сразу после наших трудов – как ни удивительно, почти подошедших к концу. В голове не укладывается, сколько мы провернули за день. Верно говорят: чем больше рук, тем легче труд.

Я плюхаюсь в пижаме на диван с чашкой горячего шоколада и пончиком, оставшимся от тех, что забросили нам Энт и Дек во второй половине дня, когда энтузиазм потихоньку начал сдавать.

Ну и денек. Дело не только в том, как продвинулась работа в магазине. Я думаю о горожанах, дружно пришедших на помощь. Особенно семья Джейка. Он может гордиться детьми. Бронте, конечно, как он выразился, косячит, но посмотрел бы он на меня в ее годы! А Чарли тихий, скромный и милый мальчик. Но что у них вместе с тетушкой Лу общего, так это любовь к Джейку.

Я дожевываю пончик, потягиваю шоколад и думаю о Джейке.

Странный он какой-то. То ведет себя так, будто видит во мне нечто большее, чем просто приятельницу, то тут же дает понять, что у него и в мыслях ничего такого нету. Джейк не первый мужчина, который сбивает меня с толку. Как правило, в отношениях с противоположным полом я остаюсь в растрепанных чувствах, но именно я же все и запутываю.

Может, я выдумываю намеки, потому что хочу их увидеть? С чего Джейку интересоваться мной? Он славный парень, помогает просто потому что знал бабушку. Вдруг и правда бывают мужчины, которым ничего не нужно, кроме дружбы?

Маловато я знала мужчин, с которыми можно было по-настоящему дружить. Да у меня вообще особо друзей не водилось.

Так было не всегда. В начальной школе хватало друзей, вечеринок, свиданий, меня отнюдь не обходили вниманием. Да и в средней школе все поначалу шло прекрасно. Я играла в хоккейной и футбольной командах, входила в школьный совет. Играла на флейте, участвовала во всех постановках. И училась на отлично. Словом, идеальная ученица во всей красе.

Пока одно лето не изменило все…

Я подхожу к французскому окну и отворяю створки. Выхожу на балкон, и порыв ветра отбрасывает длинные влажные волосы мне в лицо. Они облепляют щеки, приходится откидывать их назад. Но в дом я не ухожу. Пусть бриз унесет прочь все воспоминания, как соль изгоняет сейчас в ванной ноющую боль из тела Эмбер.

– Я не вернусь туда! – кричу я, и ветер тотчас подхватывает мои слова и уносит высоко в небо, туда, где их некому будет услышать. – Не буду вспоминать, как изменилась жизнь, когда я тебя потеряла!

И я врываюсь обратно в комнату, с шумом захлопнув створки.

– Все в порядке? – доносится голос Эмбер из ванной.

– Все хорошо, купайся! – кричу я в ответ.

Эмбер чудесная, но сейчас мне надо побыть одной. Хоть на несколько минут.

На столике возле дивана стоит коробка, которую мне передал Вуди. Чтобы отвлечься от внезапно нахлынувших тяжелых воспоминаний, я решаю порыться в ней.

Как я и думала, там полно финансовых отчетов, счетов, списков цветов для разных мероприятий. Последние лучше отдать Эмбер – вдруг пригодятся. Я уже хочу закрыть коробку и взять еще один пончик, но вдруг замечаю что-то на дне. Это стопка потрепанных книжек разного формата, обвязанная выцветшей белой лентой. Я вытаскиваю их, развязываю узел и раскрываю первую попавшуюся книжку.

На старинном твердом переплете выведено: «Язык и значение цветов». Книжка такая ветхая, что открывать ее приходится осторожно, чтобы истрепавшаяся обложка не раскрошилась в пальцах.

Кажется, это словарь цветов. Тщательные рисунки с описанием и советами по уходу. Наверху каждой страницы – название на английском и на латыни и там же символическое значение цветка. Маргаритка, например, означает невинность, ноготок – горе, ирис – послание. Нахожу свое имя, означающее мак, и хохочу: фантастическая экстравагантность. Да уж!

Я бережно перелистываю страницу за страницей, читаю про значение каждого цветка и про случаи, когда его следует дарить, и вдруг замечаю написанное от руки посвящение на форзаце.

Моей дорогой Дейзи.

Надеюсь, когда-нибудь я сумею осуществить твою мечту, и ты сможешь продавать и эти, и многие другие цветы в своем собственном маленьком магазине.

С любовью и глубочайшим восхищением,

И ныне, и навеки,

Твой Уильям,февраль 1887 г.

– Что случилось? – Эмбер появляется на пороге, вытирая волосы полотенцем. – Несколько минут назад я уловила отсюда негативные волны и вылезла из ванной.

Она смотрит на меня, я все еще ошеломленно пялюсь на книгу.

– Что это у тебя?

– Это принадлежало моей прапрапрабабушке, – говорю я, протягивая ей книжку. – Видишь дарственную надпись? «Моей дорогой Дейзи от Уильяма». Это прапрапрабабушка и прапрапрадедушка. Та самая Дейзи, которая создала «Гирлянду маргариток».

– Основательница империи?!

Я бы это империей не назвала…

– Да, она самая, – говорю я, решив не спорить. – Так ты знаешь эту историю?