Мальтийская история: воспоминание о надежде

«Всё-таки удача существует», — подумал, заметив охранника около ворот. К нему я и направился быстрым шагом с единственным заклинанием: «Лишь бы не ушёл, из своей будки он разговаривать со мной не станет!», и я успел.

Усатый мужчина недовольно посмотрел на меня и покачал головой. Я сразу перешёл на английский:

— Мне нужен кто-нибудь из посольства.

Он, конечно, понял, зевнул и опять покачал головой:

— Сегодня приёма нет, — прозвучал равнодушный ответ.

— Но мне очень нужно, разыскиваю одного человека, — заканючил я, как можно более жалостливо, но усач, очевидно, уже привык к таким фокусам и опять покачал головой:

— Сегодня приёма нет, — повторил он с видом истукана.

«Заладил как попугай, чёрт нерусский!» — выругался я про себя, но вида не подал.

— Может быть, кто-то из сотрудников посольства мне поможет? — я продолжал жалобно просить и вытащил краснокожий паспорт. Он мельком взглянул на него и пожал плечами.

Но всё же мой удручённый вид и беспомощность сыграли свою роль: охранник махнул рукой и нарушил правила. Он кивнул на белую аскетичную коробку здания за оградой и выдал «секретную» информацию:

— У них сегодня какие-то дела, несколько сотрудников пришли на работу. Подождите, может быть, кто-нибудь выйдет и Вам поможет.

Моё лицо начало излучать такое счастье, что «усачу» стало неловко, и он быстро ретировался за калитку. Правда, по пути мужчина на секунду остановился и, грозно взглянув на меня, буркнул:

— Только отойдите от входа, — ещё мгновение, и охранник исчез за калиткой.

Я посмотрел на часы: четыре часа дня — скоро сотрудники будут расходиться. Действительно, не прошло и получаса, как дверь в ограде открылась, и на тротуаре возник молодой человек лет двадцати шести в короткой курточке и джинсах, но самое главное — узкие тёмные очки.

— Извините, не поможете мне? — обратился к нему по-русски.

Парень остановился и молча смотрел на меня, ожидая продолжения с моей стороны. И оно не заставило себя долго ждать:

— Разыскиваю ветеранов войны из России, живущих на острове. Полагаю, в посольстве имеются такие данные? — объяснил я.

— Зачем разыскиваете? — за очками чувствовалось удивление.

— Собираю материал к статье для информационного агентства… — я не успел договорить, как парень сердито перебил меня:

— Послушайте, как Вас там? У нас работы хватает и без вашей ерунды, — он приподнял очки на лоб, потом хмыкнул как будто про себя, но я всё же услышал: — Писаки…

Я тоже пристально посмотрел ему в глаза, мы скрестились взглядами — незримая дуэль состоялась: с моей стороны краткая характеристика его сексуальной ориентации, он, наверное, выдвинул гипотезу о моём сходстве с пожилыми парнокопытными. Потом каждый из нас с чувством победителя зачехлил свой «кольт»: парень опустил очки, а я развернулся в противоположенную сторону и… столкнулся с дамой, стоявшей за моей спиной.

— Извините, — пробормотал я по-английски, но в ответ услышал по-русски.

— Ничего, — на меня смотрела женщина средних лет, её круглое лицо озаряла милая улыбка.

Я хотел уже отойти от неё, как она вдруг остановила меня:

— Прошу прощения, но услышала, что Вы разыскиваете русских ветеранов войны?

— Да-а, — протянул я, немного удивлённый: «Неужели она мне поможет?»

Дама кивнула, как будто обнадёжила меня:

— Тоже работаю в посольстве, но никогда не слышала о таких людях.

«Чем же она мне тогда может помочь?» — удивление, очевидно, проявилось на моём лице. Но дама продолжила:

— Иногда посещаю церковные службы. Правда, не всегда получается, — она кивнула на здание посольства: — Работа, семья. Да и постоянного храма у русской церкви здесь нет, поэтому бываем на службах румынской или сербской церквей.

Я внимательно её слушал.

— Так вот, на службы часто приходит пожилой мужчина. Я с ним пару раз разговаривала, — наверное, на моём лице дама заметила интерес. — Этот мужчина живёт на острове «тысячу лет» и зовут его Виктор Васильевич.

— А фамилия? — в моих руках появился блокнот и ручка.

— Фамилия? — она пожала плечами. — Фамилию не знаю, не спрашивала. По возрасту, он вполне, может быть, ветераном, или, по крайней мере, может знать кого-то из этого поколения.

— А где можно найти этого Виктора Васильевича? — я оторвался от блокнота.

— Не знаю. Где он живёт, я не знаю…

— Но как же тогда мне его найти? — я растеряно взглянул на даму.

— Сегодня как раз будет проводиться вечерняя служба в церкви Дамасской иконы Божьей Матери православным батюшкой. Там, возможно, Вы его и найдёте, — моя собеседница улыбнулась.

— Вы там будете и покажите мне его? — ожидающе смотрел на неё.

— К сожалению, сегодня не смогу: у меня дела, — извинилась дама.

— Но как я узнаю этого Виктора Васильевича? — в моих глазах она, наверное, читала недоумение.

— Очень легко. Это высокий худощавый мужчина, седой, гладко выбритый. Обычно в тёмном костюме, в руках трость с тяжёлым набалдашником, — объяснила дама, затем махнула мне рукой: — Мне пора. Удачи Вам, — она хотела уже уходить.

Но я остановил её:

— Позволите мне Вас проводить?