Мальтийское эхо

— Я посвящу этому сну свою отдельную большую главу в моей будущей… нет, в нашей будущей книге. Ты, Андрей, и ты, сестрица, будете мне помогать? — спросила Вера.

— С удовольствием! — обрадовалась сестрица. — Но кто нам нужен — это Сергей. Сны — ключевая тема его исследований и его методика целительства.

— Отлично! — сказала старшая сестра. — Вот этого товарища нужно «поисцелять» от его походов в Гатчину, в Подземный Ход, — она указала на Андрея.

— Я уже говорил тебе, что там я ищу подсказку, дух апостола, — начал раздражённо оправдываться мужчина, но тут у Ирины раздался телефонный звонок.

— Ой, Серёжа! Привет! Как я рада! У нас только вот нож упал… Мы вспоминали и говорили о тебе… Это так великолепно… 25 октября… утром в четыре… Мы будем все счастливы… Конечно, я по-особенному…

Девушка сказала сидевшим за столом:

— 25 октября рано утром он прилетает в Питер! Спасибо, я сыта и счастлива, — и убежала договорить с другом сердца наедине.

— Эта молодёжь не умеет бороться за счастье! Всё лирика и мечты! — задумчиво, потирая красивое кольцо с камнем сказала Мария Родиславовна. — Уже измучались оба. Нужно ему, Сергею этому оставаться и сделать гражданство, двойное.

— Легко сказать… — тоже задумчиво сказала Вера.

— Сергей не просто жених, он в нашей… банде. В нашей будущей лечебнице, — строго сказала «пиковая дама».

— Фу, филолог. Скажи уж коалиции, группировке, бригаде, наконец, — возмутилась молодая женщина.

— Нет, банде. Пока не побью мэра, буду считать себя… старой разбойницей, — расхохоталась бабуля.

Затем встала.

— Спасибо, дети. Обед был сытным во всех смыслах. Пойду к себе. Это я заберу. Погадаю на него, — Мария Родиславовна взяла листочек, что принесла и необычайно бодрой походкой, воодушевленно подмигнув Вере и Андрею, удалилась.

— 34 -

Андрей Петрович ездил с экскурсиями в Гатчину, но, пообещав Вере не спускаться в Подземный Ход, держал слово. В среду вечером, за ужином Верочка сообщила:

— У нас, дорогой, благоприятная новость. Мне позвонила директор из Смольного и сообщила, что ей звонил Деев. Получено также письменное распоряжение из Минкульта по поводу нашей работы. Она рада и готова помочь нам. Завтра назначена встреча, на 14:00 в её кабинете. Зовут Виктория Евсеевна.

— Прекрасно, дорогая. Вот с её кабинета и начнём! — улыбнулся Андрей.

Директором оказалась грузная дама, немного старше бальзаковского возраста. Очень красивые очки, аккуратная причёска. Только руки почему-то натруженные, с огрубевшей кожей и утолщёнными суставами пальцев.

— Я двадцать лет проработала реставратором: влажный гипс, краски, часто на помостах: вверху, на ветру, — каким-то извиняющимся тоном сказала женщина, поймав взгляд мужчины и перебросив свой взгляд на холёные ручки его спутницы.

— Извините, я вовсе… — начал Андрей, но Виктория Евсеевна остановила его движением руки.

— Я сейчас проведу вас лично. Для первого знакомства с ансамблем, считаю это необходимым. Вы располагаете 3–4 часами?

— Да, конечно. Спасибо огромное, — в унисон ответили Вера и Андрей.

— А паспорта, пожалуйста, отдайте моей секретарше, Валерии. Ко времени нашего возвращения сюда будут готовы пропуска. Какие-то ещё указания Валерии будут?

— Да. Если можно — планы комнат и их сегодняшние назначения… Пока ограничимся северным и восточным корпусами.

Когда после более трёхчасового осмотра помещений они вернулись в кабинет, уставшие и уже молчаливые, Виктория Евсеевна попросила Валерию принести бутерброды к чаю. Пропуска и планы корпусов были готовы.

Вера Яновна взяла пропуска в руки и, не сумев сдержать неудовлетворения, спросила:

— Здесь указан срок действия: с 23 сентября по 23 октября сего года. В рабочие дни с 9 до 18 часов.

— Да, обычная практика. Я установила график дежурства трём своим сотрудникам и двум охранникам, которые будут сопровождать вас. На этом листке указаны фамилии и телефоны. Возьмите, пожалуйста.

— Но дело в том, что мы запланировали работу у вас в своё нерабочее время. По вечерам и по выходным. И… и наш метод… скажем, биолокационных изысканий, предполагает отсутствие в помещении посторонних людей.

— Я не знакома с этим методом, но теперь проясняю для себя показавшуюся странной фразу Александра Владимировича: «… для исследований и изысканий», — она сделала паузу и продолжила. — Позвольте уж полюбопытствовать у вас, Андрей Петрович: манипуляции с тростью вы проделываете с целью… биолокации? Я заметила это.

— Совершенно верно, — ответил тот.

К нему пришёл кураж. Он прогулялся по кабинету, вычерчивая в воздухе замысловатые траектории своей тростью.

— Трость реагирует лишь на вас, Виктория Евсеевна, — наконец сообщил Андрей, присаживаясь обратно к столу.

— И что вы обнаружили… во мне? — осторожно спросила директор.

— Чуть более пятнадцати лет назад вы упали со строительных лесов, был перелом левой ключицы, — остро вглядываясь в даму, сказал мужчина.

— Так же был повреждён голеностопный сустав на… на левой ноге, — уверенно добавила Вера Яновна.