Маньяк и тайна древнего русского клада

Почти к тому же самому времени, Вацек и его верный подручный смогли добраться до небольшого загородного поместья, используемого бандитами в основном для увеселительного отдыха и проведения неформальных встреч криминальных авторитетов. Если остановиться на описании этой лесной заимки, то стоит обратить внимание, что территория, огороженная частоколом, составленным из плотно прижатых друг к другу сосновых слег, имела размеры, превышающие двадцать пяток соток; в самом центре был установлен рубленный двухэтажный домина, изнутри и снаружи покрытый лаком и выделявшийся черепичной крышей красного цвета; в северном углу была установлена просторная банька, больше напоминавшая сауну, а еще по приусадебному участку было разбросано несколько дощатых построек, используемых в качестве сараев и хранилищ под различные предметы, несомненно добытые незаконным, да и попросту преступным, путем. Вблизи, на протяжении пяти километров, не располагалось ни одного жилого строения, а простирался только дремучий лес, позволявший скрывать самые жестокие преступления, поэтому-то и не вызывает удивления, почему главарем для пыток был произведен выбор именно подобного места, отдаленного и глухого, ничем другим особо непримечательным; такое решение было полностью оправдано еще и потому, что это имение считалось собственностью одного из высших чинов Ивановской области, состоявшего в тесном контакте с криминальными структурами региона, что ко всему тому же полностью исключало доступ на территорию кого-либо из представителей правоохранительных органов.

К моменту прибытия беспощадного предводителя, бандиты, пленившие необходимых ему беглецов, уже находились на месте и радовались тому, что так быстро, а главное с точностью, исполнили данное им указание; они беззастенчиво шутили и надсмехались над нерасторопной, так незамысловато попавшейся в их хитроумные сети, девушкой. Она же тем временем, связанная по рукам и ногам, лежала прямо на голой земле и из-под свалившихся на глаза белокурых волос с ненавистью поглядывала на своих беспощадных мучителей. Невзирая на радость поимки, Вацек вылез из машины с весьма удрученным видом, злобно поглядывая на своих верных подручных: он ни в коем случае не хотел давать им расслабиться, предпочитая держать перед собой в постоянном страхе. Вот и сейчас, только покинув удобный салон внедорожника, он грозно гаркнул на своих преданных, на все готовых, головорезов:

– Чего «щеритесь», «олухи»?! Жизнь, что ли, стала слишком веселой?! Я ждал девку еще вчера вечером, а вы значительно припозднились, да еще и смеют чему-то радоваться?! – проорал он гневно и дальше спросил уже гораздо спокойнее: – Где мужик?

Вперед выступил старший этой преступной группы, в обязанности которой входило держать в осаде жилище сбежавших пленников. Это был грузный мужчина среднего роста, по своему виду достигший тридцатисемилетнего возраста; его перекошенная выражением злобы физиономия говорила о его безжалостной и непримиримой натуре, способной ловко подчинять себе наиболее слабых, очевидно, именно по этой причине он и пользовался в своей преступной ячейке непререкаемым авторитетом, хотя был намного физически слабее некоторых из них, но как следует из суровой правды жизни – сила не всегда является чем-то определяющим в выражении способности управлять человеческими умами. Человек решительным шагом направился к стоявшей здесь же «газели» и, приоткрыв заднюю дверцу фургона, показал лежавшего там без движения раненного отставного «морпеха».

– Вот, – доложил низкорослый преступник, едва превышавший своим ростом своего предводителя, тем не менее значительно отличавшийся от него общей коренастостью тела, – он едва живой и вот-вот испустит свой дух.

– Хорошо, Клещ, – подытожил Вацек, обращаясь к подручному по его преступному прозвищу, – я очень надеюсь, что он не сдохнет, пока мы будем заниматься его подружкой: мне просто не терпится выбить из него его душу, но он в этот момент непременно должен находиться в сознании и чувствовать те жестокие муки, какие непременно будет испытывать – я обязательно должен воздать ему по заслугам!

Последнюю фразу Валерий говорил с невероятной ненавистью и злобой. Вместе с тем он все-таки обладал способностью – не до конца отдаваться своей безудержной неприязни и успел подметить, что его верный подручный стоит и нерешительно мнется, словно не решается поведать ему некую, притом довольно важную, информацию.

– Ладно, Клещ, говори уже, – сказал он с нескрываемым сарказмом, не преминув, однако, блеснуть своей проницательностью, – вижу: хочешь мне передать нечто очень существенное.

Преступник словно только и ждал, когда же ему наконец позволят начать рассказывать добытые им значимые сведения, и он перешел сразу к делу:

– Мы нашли у девушки некий обрывок карты, где крестом помечено место сокрытия, как мне кажется, какого-то тайного клада; думаю, тебе, Босс, это непременно покажется интересным.