Манящая корона

Ригун отбросил покрывало, на ощупь всунул босые ноги в мягкие ночные туфли и, осторожно ступая, чтобы не потревожить жену, подошел к высокой двустворчатой двери, ведущей на балкон.

У него заколотилось сердце и чуть не вырвался испуганный крик при виде длинной огненной змеи, выползавшей на площадь из-за угла трехэтажного здания Имперского Департамента.

А когда схлынуло первое потрясение, когда Ригун разглядел и осознал, что это вовсе не змея, а колонна людей с факелами, его страх только усилился…

Глава III

Молодая женщина, притворно нахмурившись, провела пальчиком по морщинистому лицу лейб-медика:

– У-у-у, какие мы сердитые и озабоченные… Наша ласточка нас уже не радует, мы хотим другую птичку? А может быть, кошечку?

– Перестань, пожалуйста! – устало отмахнулся тот.

– Ну, в чем дело? – обиженно протянула Гемма, отодвигаясь. – Я что, действительно больше не нужна тебе?

– Нет, нет, ну что ты! Просто… – Арад запнулся. Не рассказывать же любовнице об интимных проблемах Правителя!

– Просто?.. Договаривай, малыш, договаривай! Ты же знаешь, я терпеть не могу тайн!

– Но это – врачебная тайна, пойми!

– Ох, какие мы важные и неприступные! А если вот так…

– Ой, щекотно! Что ты делаешь? Перестань! О боги…

– Потерпи немного, сейчас будет лучше… Ну как? Перестать, или?..

– Или! Продолжай, ласточка, продолжай!

– Твое пожелание – закон для меня, мой повелитель… Но я так огорчена, что ты мне не доверяешь!

– Доверяю, милая, доверяю, как самому себе! Но это чужая тайна, не моя… О-о-о, боги, как приятно… Еще, еще, не останавливайся!

– Мой птенчик, я умею хранить тайны…

* * *

Она была все так же мила и желанна, хоть, конечно, от девичьей стройности не осталось и следа, кожа потеряла былую упругость, а трепетная скованность невинной девушки давным-давно сменилась уверенным поведением опытной, знающей себе цену партнерши. Но она по-прежнему возбуждала, а временами просто сводила с ума. И была нужна ему. Особенно когда он испытывал раздражение, тем более – испуг, как сегодня (хоть не признался бы в этом даже под угрозой смерти).

Он любил ее и был ей благодарен за многое. За то, что выбрала именно его изо всех претендентов, причем до того, как ему суждено было стать вождем своего народа. За красивых и здоровых детей, которых он обожал и которыми по праву гордился, хоть иногда поругивал и даже наказывал (для их же блага, чтобы не портились и не впадали в излишнюю самоуверенность!). За образцовое исполнение супружеских обязанностей (попытки увильнуть со ссылками на плохое самочувствие и столь же плохое настроение, конечно, случались, но так редко, что он только снисходительно посмеивался, слушая жалобы других глав семейств). За то, что безупречно вела себя, понимая: к жене вождя приковано всеобщее внимание, каждый ее шаг, каждое слово, каждый поворот головы тут же становится предметом жарких обсуждений, и первый же ее промах сполна используют недоброжелатели мужа. За то, наконец, что терпеливо мирилась с его недостатками, которые у него, конечно же, были… Хотя, справедливости ради, у нее их как минимум столько же, а разве он не мирится с ними?!

В общем, он просто-напросто любил свою Корру! И ему было глубоко безразлично, что от ее девичьей стройности… Впрочем, не стоит повторяться. Тем более что и его собственная юношеская стройность тоже осталась в далеком прошлом.

Он приступил к любовной игре, как обычно: с грубоватым напором, но строго соизмеряя свою силу, шепча ей на ухо весьма вольные шуточки, однако не опускаясь до пошлости, которую она терпеть не могла. Очень скоро возбужденная партнерша сама крепко прильнула к нему и, закрыв глаза, начала покусывать его шею. Это было уже рискованно, но он знал, что может смело ей доверять: ни разу еще дело не дошло до по-настоящему серьезной раны. А небольшие шрамы только украшают мужчину… и служат причиной завистливых взглядов тех, чьи партнерши постоянно жалуются на недомогание.

Когда вскипевшая кровь зашумела в голове, а напряжение в паху стало невыносимым, он со стонущим рычанием вошел в жену одним могучим толчком. И она ответила еще более громким стоном, от которого по всей пещере разнеслось раскатистое эхо…

После, бессильно распластавшись рядом, они, как обычно, смотрели в сводчатый потолок, восстанавливая дыхание. И, как всегда, первой молчание нарушила Корра:

– Что-то случилось сегодня, дорогой?

Он только лишний раз подивился прозорливости женщин, удивительным образом сочетавшейся со слепотой и беспомощностью в самых элементарных вещах. Эх, что бы вы без нас делали! Впрочем, как и мы без вас…

Так или иначе сказать бы пришлось. И он еще раз почувствовал благодарность: за то, что избавила его от мучительной необходимости подбирать слова для начала разговора.

– Как ты догадалась?

– Это было нетрудно. Ты был… Ну, не такой, как всегда. Зажатый, напряженный… Словно думал о чем-то плохом.

Вождь драконов тяжело вздохнул (человека, каким-то чудом оказавшегося здесь, струей воздуха отбросило бы в сторону, как пушинку). По-прежнему не глядя на жену, он произнес: