Марь

— Что ты видела? — На плечо легла костлявая неласковая рука бабы Марфы. — Что ты видела в воде?

— Какая разница? — Стеша нашла в себе силы, чтобы и открыть глаза, и стряхнуть эту неласковую руку. — Разве вам не все равно, что со мной происходит и что с нами будет?

Ответом ей стало долгое молчание. А потом баба Марфа сказала:

— Есть иди, остынет все. Но сначала умойся. У тебя кровь.

Чтобы умыться, нужно было снова приблизиться к ведру, склониться над ним, зачерпнуть студеной воды так, чтобы не коснуться ни рыбьей чешуи, ни змеиного хвоста, так, чтобы старуха не заметила ее страха. А старуха стояла рядом, наблюдала с недобрым прищуром, бормотала что-то себе под нос. Стеша решилась, зачерпнула воды из ведра, отерла лицо. Сразу стало легче: исчезла головная боль, прошла тошнота. Колодезная вода словно смыла с нее липкий налет ужаса, вернула способность рассуждать здраво. Если баба Марфа решила выставить их за дверь, им нужно подготовиться, смириться с мыслью, что самое страшное и неведомое еще впереди. Нет, не им, а ей, Стеше, нужно собраться, смириться и подготовиться! Она утерла лицо, не глядя на старуху, направилась к дому. Уже на крыльце натянула на лицо радостную улыбку. Она была готова врать, она была готова сказать своей младшей сестренке, что их скоро ждет новое путешествие.

Катя уже сидела за столом перед тарелкой с кашей. В одной руке она держала ложку, а во второй — свою птичку.

— Почему у тебя мокрые волосы? — спросила сестра.

— Я умывалась, Катюша. — Вот она и начала врать. Ложь во спасение? Или от бессилия?

Хорошо, что ее младшая сестра была в том чудесном возрасте, когда веришь взрослым безоговорочно. Хорошо, что больше ничего не пришлось объяснять. По крайней мере, пока.

За утро они не перекинулись с бабой Марфой и парой слов. У каждой из них нашлись свои собственные дела. Баба Марфа заговорила лишь ближе к обеду:

— Схожу в деревню, — сказала она, натягивая телогрейку. — К ночи вернусь. Вы оставайтесь дома. Как стемнеет, запритесь. Двери никому не открывайте. Ждите меня.

Стеша не стала спрашивать, зачем баба Марфе идет в деревню, просто молча кивнула в ответ. И на крыльцо она тоже не вышла, следила за удаляющейся старухой из окна. Их с Катюшей вещи уже были сложены в чемодан, оставалось лишь поговорить с сестрой. Но Стеша не знала, с чего начать. В голове было пусто и звонко. Не было в ней ни единой мысли. Наверное, поэтому Стеша решила заняться растопкой бани. В конце концов, неизвестно, когда в следующий раз им доведется помыться по-человечески.