Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Долевые показатели комендатур Западной Сибири в общей динамике численности и движения спецпереселенцев позволяют определить место и специфику западносибирского сегмента спецпоселенческой системы. Удельный вес региона в общей численности спецпереселенцев с колебаниями в отдельные годы составлял около 20 %. Для 1933 г. были характерны некоторые особенности. В этот год руководство страны санкционировало проведение крупномасштабной «чистки» страны, которой наряду с «кулаками» подверглись городские маргинальные группы («соцвреды», рецидивисты, нищие, бродяги и т. д.), часть населения пограничных территорий («зачистка» границ) и т. д. Местом расселения этого пестрого «контингента» стали спецпоселки Западной Сибири и Северного Казахстана. Сначала чекисты предполагали направить в эти регионы около 2 млн чел. Затем, во многом благодаря протесту региональных руководителей Западной Сибири и Казахстана, которые считали нереальным размещение и устройство на этих территориях такого числа депортированных, намеченные показатели высылки были значительно уменьшены. В итоге в спецпоселки Западной Сибири в 1933 г. попало около 140 тыс. чел., в т. ч. «новый контингент» (главным образом городские маргиналы) составил около 124 тыс. чел.[1168]

«Разбавление» крестьянской ссылки городскими деклассированными элементами (в спецпоселки были направлены и заключенные после «разгрузки» ряда мест заключения) стало причиной экстремальных ситуаций в районах размещения «нового контингента». В 1933–1935 гг. в рубриках «убыль» существенно возросла доля показателей Западной Сибири, в т. ч. бежавших (1933 г. – 23 %, 1934 г. – 33,7, 1935 г. – 32,4 %) и умерших (1933 г. – 17,6 %, 1934 г. – 22,7, 1935 г. – 21,8 %). Адекватным символом очередной массовой депортации стала Назинская трагедия. Из 6 тыс. городских маргиналов, высаженных в конце мая 1933 г. на небольшой речной остров на Оби близ пос. Назино (Александро-Ваховская комендатура), в течение месяца погибло более 2 тыс. чел., были и случаи людоедства

[1169]

.

Специфика региона проявилась и в статистике «убыли» по другим каналам, в частности в высокой доле освобожденных как «неправильно высланных» (1934 г. – 43,2 %, 1935 г. – 35,6, 1936 г. – 28,5 %) и переданных на иждивение детей, стариков и инвалидов (1935 г. – 52,1 %, 1936 г. – 74,2, 1937 г. – 42,5 %). Можно предположить, что большой процент освобожденных из спецпоселков Западной Сибири был связан с пересмотром обстоятельств хаотичной высылки в Нарымский край в 1933 г. Высокая доля иждивенцев, переданных родственникам из комендатур Западной Сибири в 1935–1937 гг., являлась результатом удовлетворения Центром настойчивых требований руководства Западной Сибири освободить спецпоселкн от нетрудоспособных лиц[1170].

Выше удельного веса спецпереселенцев Западной Сибири в общей численности «контингента» был и такой показатель «прибыли», как «возвращенные из бегов» (1934 г. – 28,1 %, 1935 г. – 28,9, 1936 г. – 32,1 %). Начиная с 1935 г. карательная статистика стала выделять два источника возвращенных – задержанные и добровольно возвратившиеся. В Западной Сибири из каждых трех возвращенных двое задерживались, один был добровольно вернувшимся. Столь высокие показатели задержанных и добровольно вернувшихся в поселки региона свидетельствовали не столько о хорошей антипобеговой работе чекистов или о благосостоянии спецпоселков, сколько о специфике проведения депортаций. Высылки 1930–1931 гг. носили преимущественно внутрирегиональный характер – более 2/3 спецпереселенцев составляли крестьяне, депортированные из южных районов Западной Сибири в северные. Отсюда не только высокий процент бежавших, но и значительная доля задержанных и добровольно вернувшихся.