Мария Башкирцева. Дневник

Перехожу к республике и к новым взглядам. Вот сегодня, например, меня взволновала статья в «Nouvelle Revue»; кто знает, быть может, когда-нибудь я увлекусь принцем Наполеоном, которого я предпочитаю Наполеону III и который действительно представляет собой нечто. Нет, вы понимаете, что я не шучу и что я близка к этому, как никогда. Нужно идти со своим временем, особенно если действительно чувствуешь к тому желание и неотразимую потребность.

30 октября

Франция – прелестная и занятная страна: восстания, революции, моды, ум, грация, элегантность; одним словом, все, что дает жизни прелесть и неожиданность. Но не ищите в ней ни серьезного правительства, ни добродетельного человека (в античном значении слова), ни брака по любви… ни даже настоящего искусства. Французские художники очень сильны; но, кроме Жерико и в настоящее время Бастьен-Лепажа, им недостает божественной искры. И никогда, никогда, никогда Франция не произведет того, что произвела Италия и Голландия в известном отношении.

Прекрасная страна для волокитства и для удовольствия, но для остального?.. Но это всегда так, и другие страны со своими солидными и достойными уважения качествами иногда бывают скучны. В конце концов, если я и жалуюсь на Францию, то только потому, что я еще не замужем… Франция для молодых девушек страна скверная, и это не слишком сильно сказано. Нельзя вложить более холодного цинизма в союз двух существ, чем вкладывают здесь при соединении браком мужчины и женщины.

Торговля, промышленность, спекуляции сами по себе слова в известном смысле почтенные, но в применении к браку они отвратительны, а между тем нет более подходящих понятий для определения французских браков.

8 ноября

Кончила портрет привратницы: она очень похожа. Это была безграничная радость для всей семьи; сын, зять, внучата, сестры – все в восторге.

К несчастью, Тони не разделил этого увлечения. Сначала он сказал, что это недурно, а потом… дело идет не так хорошо, как должно было бы идти. Очевидно, что у меня нет таких способностей к живописи, как к рисованию. Рисунок, конструкция, форма – все это идет само собой. Умение владеть красками развивается недостаточно скоро. Он не хочет, чтобы я теряла свое время таким образом. Надо сделать что-нибудь, чтобы дело пошло иначе.

– Вы нетверды, это очевидно, и так как вы необыкновенно хорошо одарены и у вас очень большие способности, то это мне надоедает.

– Меня это забавляет еще менее, но я не знаю, что мне делать?

– Я давно уже хочу поговорить с вами об этом. Надо испытать все средства; быть может, все дело в том, чтобы отворить какую-нибудь дверь.

– Скажите же, что мне надо сделать – копию, гипс, nature morte? Я сделаю все, что вы скажете.

– Вы сделаете все, что я вам скажу; ну, хорошо! В таком случае мы можем быть уверены, что добьемся. Приходите ко мне в будущую субботу, и мы поболтаем.

Уже давно я должна была побывать у него в одну из суббот. Все ученицы это делают. Да, наконец, он такой славный.

Пьер Огюст Ренуар. Две читающие девочки. 1890–1891

Эдгар Дега. После купания. 1896

10 ноября

Вчера я была в церкви; я хожу время от времени, чтобы не сказали, что я нигилистка.

Часто, смеясь, я говорю, что жизнь есть только переход. Я бы хотела серьезно верить этому, чтобы утешиться во всех печалях, во всех жестоких горестях и недостойных страданиях.

И весь мир такой мелочный! Чувствуя это отвращение и изумление перед ежедневными мелочами, я открываю, что я чиста от всех этих пошлостей, вызывающих тошноту.

14 ноября

Если я не записываю ничего в продолжение нескольких дней, то это потому, что не нахожу ничего интересного.

До сих пор я была снисходительна к моим ближним; я никогда не говорила и не повторяла про них ничего дурного; я всегда защищала всякого, если на него нападали в моем присутствии, с корыстной мыслью, что, быть может, со мною будут поступать так же; я всегда защищала даже тех, кого не знала, прося Бога наградить меня за то; я никогда не хотела серьезно повредить кому бы то ни было, и если я хочу быть богатой или могущественной, то всегда у меня были мысли о великодушии, доброте, милосердии, перед которыми преклоняюсь; но это мне не удается. Я буду подавать двадцать су нищим на улице, потому что они вызывают у меня слезы, но мне кажется, что я делаюсь дурной.

А право, было бы хорошо остаться доброй, чувствуя себя раздраженной и несчастной. Но было бы также забавно сделаться злой, дурной, насмешницей, вредной… раз это безразлично для Бога, раз он не принимает ничего во внимание. В конце концов, приходится думать, что Бог не то, что мы воображаем себе. Бог, быть может, есть сама природа, и все события в жизни управляются случаем, который производит иногда странные совпадения и явления, которые заставляют верить в Провидение. Что же касается наших молитв, религий, обращений к Богу… меня ничто не может склонить к тому, чтобы считать их нужными.