Марки. Филателистическая повесть. Книга 1

— Что же нам делать?

— Поживём — увидим, — неопределённо ответил профессор.

Долго ждать не пришлось. Вскоре начались бомбардировки, колонны новобранцев потянулись с юга по направлению на север. Каждою утро заунывный марш волынок ознаменовывал прохождение очередной воинской части, спешащей на фронт. Ожиданием и тревогой наполнились лица людей, газеты, сам воздух. Любому самостоятельно мыслящему человеку следовало принимать решение, что делать дальше.

— Вы, как знаете, Алексей Максимович, а я, пожалуй, отправлюсь на фронт, — заявил профессор как-то утром. — Запишусь добровольцем. Ничего не остаётся делать, как примкнуть ко всем честным людям и взять в руки оружие. Боюсь, нам придётся расстаться, вас я неволить не стану, хотите оставаться в Нью Ланарке — оставайтесь.

— Зачем вы меня обижаете? — ответил Горький, взяв в свою большую ладонь руку Попова. — Куда вы, дорогой мой человек, туда и я. Не станем терять друг друга в час испытаний.

Профессор Попов ответил крепким рукопожатием.

— Честно говоря, не ожидал от вас иного ответа, дорогой друг. Давайте станем готовиться к отъезду. Быть может, добрая миссис Макинтош согласится оставить у себя наши пожитки.

— У меня только один вопрос, — поднял руку Горький, как делают школьники. — На чьей стороне правда истории?

— Вы хотели спросить, «кто хороший, кто — плохой» в этой войне, не так ли?

Горький кивнул.

— На мой взгляд, такие вопросы не совсем уместны в нашем альбоме. Мы с вами, дорогой Буревестник, попали в эпицентр огромного взрыва. Две Империи вцепились друг другу в глотку, сейчас произойдёт падение одной из них. Континенты столкнулись. Либо Британия, либо Третий Рейх пойдут на дно. Не останемся же простыми свидетелями Катастрофы, сделаем свой выбор! — с жаром закончил свою речь Попов.

— А если победы не будет? Например, неожиданное перемирие. Или мы тогда принесём напрасную жертву, что будет очень глупо, и не оценено потомками?

— Так не бывает, — усмехнулся изобретатель радио. — Случается, происходят бескровные кончины гигантских Империй…

— Подобно гибели «Титаника» в пучине, — перебил Горький.

— Именно. Но куда вероятнее смерть в агонии. В муках борьбы с более сильным соперником. Вот и у нас технически более сильная Империя пошла войной на более изощрённую. Немецкий стальной кулак угодил в пасть старому британскому льву.

— Простите, не так быстро. В чью пасть угодил кулак? — переспросил Горький.

Увлекшийся инженер остановился.

— В пасть льву, — повторил он.

Глава XI, в которой мы узнаем о подвигах, о почестях, о славе и о горечи солдатского хлеба

Перенесёмся на несколько месяцев вперёд, в самое пекло Битвы за Британию.

Как нетрудно было догадаться, положение обороняющихся в первые недели и месяцы войны оказалось ужасающим, почти катастрофическим.

Фюрер, со свойственным ему цинизмом, назвал операцию по захвату побережья Британии «Der Herr der Meere», «Владыка морей». Англия всегда считала себя хозяйкой океанов. Теперь немецкому фюреру пришло в голову, что морскому царствию британцев наступил конец. Силы наступавших и обороняющихся были явно неравны. С моря Англию пытались заблокировать имевшиеся в распоряжении диктатора корабли и подводные лодки. Подводных лодок было только две, зато кораблей целых пятьдесят пять, все разных цветов, но аккуратные и одинаковые, как пасхальные яички. Именно столько почтовых марок, изображавших шхуну «Гогенцоллерн», имелось в коллекции. Корабли взяли в круговую осаду остров. Но их было явно недостаточно, к тому же вооружены они были слабо. В первые же недели несколько «Гогенцоллернов» село на мель, две посудины утонули, обстреляв в тумане друг друга. Как известно, пробоины смертельно опасны не для одних кораблей, но и для марок.

Сразу же вслед за авианалётами началась германская десантная операция. С захваченных на севере плацдармов силы Вермахта двинулись вглубь острова. Однако это был далеко не тот Вермахт, который знаком читателю из истории, а лишь его отражение в почтовых марках. Поэтому можно с уверенностью сказать, что немецкий рейхсканцлер вновь просчитался. Немногочисленные британцы защищались мужественно и упорно. С каждым днём упорство обороняющихся увеличивалось.

Из колоний спешила помощь. Первыми на острове оказались колониальные египетские марки. Их приход вызвал прилив энтузиазма у оборонявшихся. Мужественные родезийцы подошли неделей позже. Высадившись на берег, они ринулись в бой с ходу, почти без единого выстрела сумели освободить захваченный ранее Ливерпуль и взять в качестве трофея один немецкий танк. Случай сам по себе в истории военного искусства редкий, хотя и не исключительный, когда армия, уступающая противнику технически и организационно во много раз, одерживает блестящую победу силой духа и смелостью Говорили, что огромное психологическое воздействие на немецких солдат оказали неустрашимые шотландцы, летевшие с криком на головы захватчиков в своих коротких юбках.