Марксизм в эпоху III Интернационала. Часть первая. От Октябрьской революции до кризиса 1929 года. Выпуск первый

Учитывая несомненную разницу в подходе к этой теме Розы Люксембург и Ленина, необходимо, однако, рассматривать это в связи с различиями в национальной обстановке, на что они оба в то время обращали особое внимание. В 1904 году и в последующие годы для Розы Люксембург самой важной борьбой внутри партии, в которой она приняла активное участие, была борьба против застывшего бюрократического консерватизма и парламентского оппортунизма немецкой социал-демократической партии. Для Ленина, который пытался создать действенную подпольную партию с централизованным руководством, исходя из «бесформенного конгломерата местных партийных организаций»[887], проблема представлялась диаметрально противоположной.

Именно эти специфические русские проблемы подчеркивал Ленин в одной из ответных статей Розе Люксембург, а также Каутскому («Искра» напечатала письмо Каутского, где он одобрительно отзывался о позиции меньшевиков[888]). В своем ответе Розе Люксембург, который Каутский отказался опубликовать в «Нойе цайт»

[889], Ленин обвинил ее в том, что она «величественно игнорирует конкретные факты нашей партийной борьбы и великодушно занимается декламацией…». Отказываясь принимать во внимание ее обвинения в «ультрацентрализме» и «бланкизме», он утверждал, что речь шла не о «рабской покорности» или «слепом подчинении»: «спор у нас велся, главным образом, о том, должны ли ЦК и ЦО представлять собой направление большинства или не должны»[890].

Кроме того, то, что именно он представлял себе «партию в виде фабрики», писал Ленин, просто смешно. Тот, кто это утверждает, «смешивает две разные стороны фабричной дисциплины». «Соотношение между якобинством и революционной социал-демократией „смешивает“ с отождествлением самих этих направлений»[891]

. Истина всегда «конкретна», настойчиво повторял Ленин, и «лекция» Розы Люксембург «об оппортунизме… в странах парламентаризма» ничего общего не имеет с разновидностями русского оппортунизма, о которых идет речь в его книге. К тому же, продолжал Ленин, «я никогда и нигде не говорил подобной бессмыслицы – что устав партии является оружием „сам по себе“»[892].

5. Образец массовой партии

(1905 – 1907)

Реакция Ленина на значительную временную свободу после революции 1905 года показывает, что его организационная практика не могла удержаться в рамках консерватизма и безынициативности, свойственных руководству немецкой социал-демократии. До сего времени он отдавал предпочтение узкому составу партии в противовес широкому, за который выступали меньшевики; теперь же он настаивал на необходимости отбросить всякие предосторожности и привлекать в партию новых членов, расширяя ее состав, несмотря на оппозицию большевистских комитетчиков, замерших на прежних позициях. Уже в феврале 1905 года Ленин говорил о необходимости привлечения молодых сил:

«…надо только шире и смелее, смелее и шире, еще раз шире и еще раз смелее вербовать молодежь, не боясь ее

… Бросьте все старые привычки неподвижности, чинопочитания и пр. …Давайте право любому подкомитету писать и издавать листки без всякой волокиты… Надо с отчаянной быстротой объединять и пускать в ход всех революционно-инициативных людей»[893].

В марте 1905 года в статье «Новые задачи и новые силы» он писал:

«…мы должны приспособляться к совершенно новому размаху движения… надо сильно расширить состав всевозможных партийных и примыкающих к партии организаций, чтобы хоть сколько-нибудь идти в ногу с возросшим во сто раз потоком народной революционной энергии… Нужно создавать… не медля ни минуты сотни новых организаций»[894].